- Оно тебе надо? – воззрилась Улита на Алису, как подружки на собаку Белку, когда та сказала им, что летит в космос.
- Ты о чём? – Алиса сделала вид, что не понимает.
- Да о нём! Он – некромаг, даже если и без прежней силы. Его воспитали так, как воспитывают некромагов их учителя: он жесток, безжалостен, упрям, бескомпромиссен, циничен и эгоистичен. К тому же он однолюб. И любовь всей его жизни – не ты. Это – безперспективняк!
- О своей первой любви он мне рассказал.
- Ну, так в чём дело? Неужели нет больше волшебников, которых ты смогла бы припахать к своей игре в детектива, – недоумевала Улита.
- Это не игра. Волшебникам нет, до событий, когда мир магов вредит миру лопухоидов, если это не касается близких для них людей. А если подобными, так называемыми «паранормальными делами» будут заниматься простые люди – то погибнет ещё больше народа. И где я ещё  найду волшебника – ты же не согласишься мне помогать!?
- Да пусть он тебе помогает, только не представляй его в своей кровати, – бушевала Улита. - Гони его в шею, пока не влюбилась… - и, увидев взгляд Элис, она осеклась. – Что, уже всё: попалась на чёрные глаза, несчастное детство и брутальный стиль?!
- Да, я попалась… - печально вздохнула Алиса.
- Алис, у тебя сын. Головой думай. И не о себе, а о ребёнке. Ты хочешь Бейбарсова вторым сыном взять?
- Не намного он и младше меня… Когда я смотрю в его глаза, я чувствую себя раза в два моложе его…
- Да, те ужасы, что видел этот парень в детстве, когда только ещё учился – кого хошь состарят.
- Конечно, это не мой тип. Мне нравятся мужчины с тонкими, одухотворенными лицами, как на иконах… Хотя, если честно, по многим параметрам он практически идеален для меня и… Я не хочу разочаровываться в нём, а это будет неизбежно, если мы сблизимся, - сказала Алиса.
- Расскажи, какие параметры у него идеальны, – развратно улыбаясь, попросила Улита.
Буйнова проигнорировала эту провокацию и спросила:
- А кто такая Аида Плаховна и Лигул?
- Аида Плаховна – можно сказать, что коллега, только из другого отдела, а Лигул наш самый главный босс. Это всё что я могу сказать о них.
- А что вы делаете на вашей работе? – не унималась Алиса.
- Если я скажу, то мне придётся тебя убить.
- Ну, в таком случае кыш отсюда: мой Котик скоро приедет.
- Как ты его назвала? – глаза Улита округлились от удивления.
- Не выпучивай так сильно глаза – линзы выскочат! – посоветовала Алиса подружке, выталкивая её из кухни, где они гоняли чаи.
- Интересно, что ты выпучивала, раз у тебя мозги выскочили? – остановилась Улита в прихожей натягивая сапоги из крокодильей кожи на волчьем меху.
- А головной мозг я не теряла, если бы он был бы утерян, я бы с тобой сейчас не разговаривала. То, что в чем ты меня подозреваешь – это потеря разума.
- Ты говоришь как некромаг, - пробурчала Улита, натягивая лисью шубу.
- О Боже! – воскликнула Алиса. – Значит, это заразно?! – и она притворно зарыдала. - 
Всё, до свидания! – сказала психиатр, пытаясь вытолкнуть подружку на лестничную площадку.
- Ах так! – притворилась обиженной секретарша. – Больше я к тебе – ни ногой!
- Хорошо, в следующий раз, когда ты будешь в городе, я сделаю вид, что очень занята и у меня нет времени угощать тебя свежими сдобными вкусными пирогами с ягодами, картошкой, повидлом, капустой, корицей…
- Не очень-то и хочется! – не слишком уверенно возразила ведьма, выходя из квартиры.
В дверях подъезда она налетела на Бейбарсова.
- Как ты быстро! Что, горит… душа? – подмигнула она некромагу.
- Уля… - обратился Бейбарсов к секретарше.
- Уля – я только для Алисы, - перебила его девушка, - поскольку она так тупа, что не может даже запомнить моего полного имени. Для остальных, и тебя в том числе, я У-Л-И-Т-А. Назовёшь улиткой – станешь существом среднего рода. Ferschtein ?
- Naturlich, Frau ! – примирительно сказал Глеб и поцеловал ей тыльную сторону кисти. Он отворил металлическую дверь подъезда, выпуская ведьму на улицу.
На лестнице Глеба догнал вернувшийся с прогулки покрытый коркой снега Слава. Мальчишка, утомившийся после многочасового взятия во дворе снежной крепости, почти сразу заснул, оставив маму и Глеба на растерзание друг другу.
Рассказывав Алисе о заклинании  Полосатум жалус впивитикус отекалис-радувалис и узнав, что труп был в контейнере из города Ныроб в Пермской области, Глеб принял решение:
- Я завтра отправлюсь туда. Может быть, что-нибудь или кого-нибудь найду.
- Хорошо. До Нового года три дня осталось, успеешь? - спросила Алиса и протянула ему стакан с малиновым морсом: - Запей, в сухомятку вредно есть.
- Я разве что-то ем? – выгнул бровь Бейбарсов.
- Не просто ешь: ты пожираешь меня глазами.
- Тебе говорили, что ты стерва? – устало, словно долгого спора с ней, спросил Глеб.
- Нет, меня называют просто: Алиса Буйнова. Мне помнится, - не дав ему вставить ни слова, произнесла Элис, - ты обещал мне дать всё, что я захочу.
- Да, – кивнул маг.
- Я хочу на Новый год в Вену.
- А что ты хочешь в вену: глюкозу, гексанал , анальгин? – поинтересовался Бейбарсов у Алисы. – А вот так на меня смотреть не надо – я могу и рассердиться.
Алиса послушалась и перестала смотреть на него, как на пьяного, громко рассказывающего в общественном месте непристойный анекдот, а просто закатила глаза.
- Нет, я хочу встретить Новый год в столице Австрии. Представь: мощёные камнем улочки, средневековая архитектура, камин в гостиничном номере, – восторженно описала Элис их каникулы. - Это будет так готичненько! Будет das ist phantastisch ! И Славке там понравится.
- Ты хочешь взять сына? – Глеб почувствовал разочарование от крушения надежы на созерцание огня горящего камина рядом с обнажённой Алисой. – Значит, придётся снимать два номера.
- Даже если бы я не брала сына, всё равно надо было снять два номера, - проникновенно сказала Буйнова магу и уже громче продолжила: - Но не оставлю сына на Новый год. Новый год это семейный праздник!
- А я уже часть твоей семьи?
- Пока ты друг семьи. Но, вполне возможно, я повышу тебя в должности. Возможно.
- Я себя хорошо знаю. Я хорошо знаю тебя. Но я понять не могу, почему я с тобой так терпелив!?
- Наверное, это любовь, - томно потянувшись, промурлыкала Алиса. – Твоя любовь к трудностям.

Покинув дом Алисы, Ирбис, заправив кровью мотоцикл, сразу отправился в Ныроб и был в нём уже около полудня следующего дня. Он прошёлся по помещениям компании грузоперевозки, которой был доставлен контейнер с трупом, но не обнаружил ничего кроме давящего взгляда на затылке, от которого волосы шевелились, пытаясь встать дыбом. Никаких следов магии не было.
«Кто-то не хочет быть найденным и опознанным. Но раз этот маг убрал следы своей магии, произнеся заклинание нейтрализации, значит, он был уверен, что на это убийство откликнется маг, а не следователь-лопухоид. Кого этот убийца ждал? Меня? Не может быть – за свою жизнь я контактировал с небольшим количеством магов: Лена и Жанна; сокурсники из Тибидохса; тех, с кем я встречался в Магфорде можно в расчёт не брать; если это кто-то из Магщества, то он, скорее всего, устроил бы захват меня прямо в том месте, где увидел, не выманивая в эту глушь; поставщики ингредиентов не стали бы выдавать клиента – они сами не без греха. У меня кроме Магщества нет врагов. Возможно, Лизка, но пойти на убийство она не смогла бы. Нет, она пыталась убить Таню… Если бы это была Зализина, то она предпочла сделать это при большом количества народа, показывая в меня пальцем и вереща «Это он сделал!». К тому же столько лет прошло – она должна уже успокоиться, да и мстить она пытается всегда не любимым, а тем, кто их у неё отбирает. Возможно, что не меня здесь ждут…»
Глеб посетил квартиру покойного, но этот же давящий взгляд не оставлял его и там. И опять никаких следов магии. На вокзале то же ничего не было.
«Я не настолько силён, чтобы увидеть остаточные следы после заклинания нейтрализации следа магии. И это мне ничего не дало бы, если я с этим магом не сталкивался. Понятно, что убийство совершенно очень мощным чёрным заклинанием. Можно допустить, что этого человека кто-то «заказал» магу, но для рядового убийства хватило бы Вспышкус гробулис»
Получив вместо ответов одни вопросы, Ирбис решил вернуться домой. Ощущение взгляда не проходило. Нервничая, Глеб добрался до дома и, поискав в своей кладовой, достал золотой медальон с изображением закрытого глаза с обеих сторон. Надев его на шею, Глеб почувствовал, что ощущение пристального взгляда в затылок исчезает. Когда неприятных ощущений совсем не осталось, Бейбарсов вздохнул с облегчением, но медальон решил пока не снимать.
***
- Здесь так чудесно, – произнесла Алиса и прижалась на ходу к Глебу. Он обнял её за плечи правой рукой. Так они шли по мощёной булыжником улочке, а Слава бегал вокруг них, рассматривая чуть ли не каждый камень. Они только что пообедали (завтрак они втроём предпочли просыпать) и теперь все находились в хорошем настроении. Шёл третий день нового года.
Алиса посмотрела на молочно-белое небо, и на её лицо упала первая снежинка. Потом ещё одна. Третья снежинка потерялась в тысяче упавших одновременно вместе с ней на горожан и туристов, шедших по улицам Вены.
- Напоминает нашу первую встречу, - улыбнулась она Бейбарсову.
- Не хватает только секционной с трупом. Но и это можно устроить, - ответил маг и, остановившись на несколько секунд, чтобы сориентироваться, решительно повёл Буйнову с сыном в ему одному известном направлении. - Добро пожаловать в Венский музей патологоанатомии, - сказал Бейбарсов, когда они оказались в серой башне в пять этажей, - так же называемый Башня дураков, потому что он устроен в бывшем доме для сумасшедших...
- Не сумасшедших, - поправила мага психиатр, - а душевнобольных людей. Ты специально привёл меня сюда сразу после обеда, - поморщилась Алиса, разглядывая препарированные черепа и мумифицированные головы.
- Это просто мелочи, - сказал Глеб, проследив, на что она смотрит. – Там дальше есть экспонаты, демонстрирующие случаи венерических бо¬лезней. Пошли, посмотришь…
- Я лучше пойду посмотрю на  улицу, - скривившись, ответила Буйнова.
Заметив, что она уходит, Вячеслав непонимающе спросил:
- Мам, тебе что, не понравилось?
- Слава, - решился спросить у мальчика маг, когда Алиса вышла из помещения, - а где твой отец?
- Во Франции.
- Кем он работает?
- Легионером, - крикнул мальчик, уже из другого конца зала.
Побродив достаточно долгое время среди экспонатов и выйдя на улицу, Глеб обнаружил подругу, прогуливающейся со скрещенными на груди руками у входа в музей.
- Мама, там так интересно! – с сияющими глазами бросился к маме Славка. – Жалко, что сувениров, подобных экспонатам, не продают.
От этих слов Буйнова позеленела.
- А я думал, что ты смелая, - усмехнулся Бейбарсов.
- Надо же, ты умеешь думать! - окрысилась на него женщина.
Глеб сжал кулаки, но всё же не сказал «Язвус немус» – заклинание, которое не позволило бы Элис в течение суток произносить колкости ни в чей адрес. Вместо этого он сказал: «Тебе идёт зелёный цвет», - и растопил весь снег в радиусе двух метров от Буйновой, таким образом страхуя себя от метко брошенного снежка.
Доведя постепенно принимающую естественный цвет лица Алису и переполненного впечатлениями Славу до гостиницы, где они втроём проживали, Глеб решил просто погулять, насладиться архитектурой в изумительном готическом стиле. Лавируя в толпах туристов, попутно замечая, что лёгкие от сажи сигаретного дыма у некоторых не годны ни для каких зелий и ритуалов, Бейбарсов увидел туриста-азиата. Конечно, Вена, как один из красивейших городов Европы, привлекала к себе туристов со всех сторон света, в том числи и из Азии. Но японцы и китайцы ходят группками, шумно говоря, и фотографируя всё, что только попадает в кадр. Этот шёл один, не обращая внимания на красоту города, уверенно держась определенного направления, и пытался не привлекать к себе внимание. Можно было предположить, что это горожанин, если не коренной, то долго живший в Вене. Но Глеб знал, что Семь-Пень-Дыр не является ни тем, ни другим.
«Опять что-то мудрит», - подумал маг.
Старые европейские города были местом регулярного патрулирования агентами Магщества, но после того, как Кощееву пришлось заточить в Дубодам одних из влиятельнейших магов за то, что они на протяжении многих лет убивали лопухоидов и все силы Магщества при давлении Малюты на Бессмертника были брошены на поимку Томо Гавка, «проблема некромагов», как в интервью Припятской Кощеев назвал Бейбарсова, перестала быть актуальной, и Глеб уже не опасался ходить в места, обычно посещаемые магами. Поэтому он решил проследить за бывшим сокурсником.
Семь-Пень-Дыр долго петлял по городу.
«Чувствует, что я за ним слежу, и пытается избавиться от меня, убежать? Вряд ли, скорее всего, он путает следы на всякий случай»
Когда уже стемнело, Семь-Пень-Дыр вывел Бейбарсова на заброшенный пустырь за городской чертой.
«Старое кладбище со снятыми надгробиями, - сразу определил Бейбарсов. – Что он здесь забыл? Не будет же он выкапывать столетние скелеты. Он, конечно тёмный маг, но только некромаги сами добывают что-то из кладбищенской земли. Остальные маги предпочитают такие вещи покупать. Он, как сказала Таня Гроттер (надо же, никаких трепетаний души при воспоминании о ней), занимался артефактами. Но я не чувствую здесь никакого источника магии. Посмотрим»
Семь-Пень-Дыр достал компас и отсчитал от неведомого Бейбарсову ориентира восемнадцать с половиной шагов, телепортировал откуда-то лопату, кирку и огромную масляную лампу. Резко и энергично приступив к раскопкам, Пень быстро устал и присел на корточки. Вытирая пот с лица и шумно дыша, Семь-Пень-Дыр не заметил то, что видел из своего укрытия Бейбарсов: разламывая ледяную почву из земли стали выползать скелеты. Покрытые налипшей землёй, с остатками одежды на телах, которые теперь, через столетия после смерти, не являлись для ветра преградой, оживленцы направились к уставшему магу. Семь-Пень-Дыр обернулся на звук скрипнувшего снега и заорал.
Бейбарсов поморщился: «Ну, скелеты. Ну, неизвестно кем поднятые. Ну, явно хотят разорвать на куски. Ну, зачем же так орать? Если он хочет их оглушить, то это дохлый номер – у них барабанные перепонки давно сгнили».
- Мортаниус! Мортаниус! – вопил Пень, стреляя искрами в скелеты, но к его ужасу заклинание против мертвяков на них не действовало. - Мортаниус!!! – не терял надежды Семь-Пень-Дыр.
Бейбарсов огляделся вокруг, поковырял носком ботинка снег и нашёл то, что ему надо: вмёрзшие в землю камни размером с яблоко. Растопив землю вокруг находки, маг взял из грязи камень и, прицелившись, запустил его в один из семи скелетов, уже парализовавших своими костяными конечностями движения Дыра. Камень попал в грудную клетку и снёс её с таза, оставив голову на секунду висеть в воздухе, но потом и она упала в утоптанный Дыром и напавшими на него снег. Руки повреждённого скелета, вцепившиеся в уши мага, разжали пальцы и шмякнулись вслед за головой. Ноги с держащимся на них тазом бесцельно заметались и, отойдя от пленённого Семь-Пень-Дыра, подогнув колени, рухнули.
Сделав ещё шесть метких бросков, Бейбарсов оставил Пня стоящим в куче костей. Дыр, осмотревшись, и, не заметив новой угрозы, бросился с остервенением дальше копать мёрзлую землю.
«Вот… человек с умственной отсталостью, чей IQ не превышает 20 , - подумал Бейбарсов, не так давно сдавший экзамен по психиатрии. – Там же ничего нет!»
Глеб покинул своё убежище и направился к Пню.
- Там ничего нет, - подойдя к краю ямы, в которой спиной к нему пыхтел с киркой в руках торговец магическими артефактами, сказал Глеб.
Семь-Пень-Дыр замер на три секунд, а затем, резко развернувшись с рычанием замахнулся на Глеба. Бейбарсов подпрыгнул, избегая удара киркой по ногам.
- Она моя! Уходи, некромаг! Она моя!!! – взревел Пень и, выбравшись из ямы, снова занёс кирку для удара. Бейбарсов подхватил с земли лопату и, несколько раз увернувшись от удара, сумел выбить орудие труда из рук Пня. С удивлением наблюдая за летящей из его рук киркой, Дыр не проследил за правой рукой Бейбарсова и рухнул обратно в яму от сильного удара в челюсть.
Когда Семь-Пень-Дыр смог различать окружающую его реальность, то обнаружил яркие звёзды на ночном небе и себя лежащим в яме глубиной в метр, на краю которой сидел Глеб Бейбарсов.
- Пришёл в себя или ещё раз ударить? – дружелюбно поинтересовался некромаг.
- Не надо, - быстро сказал Пень и потрогал челюсть. – Это был Гломус Вломус?
- Ты за кого меня принимаешь! - усмехнулся Глеб. – Что ты здесь искал?
- Руку Дракулы – очень мощный тёмный артефакт, - разочарованно вздохнул незадачливый искатель сокровищ и начал подниматься.
- Могу тебя заверить, что на расстоянии километров пятнадцать нет ни одного артефакта. Ни светлого, ни тёмного.
- Откуда ты знаешь, ты же больше не маг?
- Ну, не настолько я «не-маг», чтобы не смочь почувствовать сильный источник магии, каким является рука Дракулы I.
- Но это место охраняли мертвяки… - не оставляя надежды проблеял Дыр.
- Мервяки!? Слышала бы тебя сейчас Медузия, без разговоров назначила дополнительное занятие, несмотря на то, что ты давно уже не ученик. Мертвяки - это не успокоившиеся души, которые так привязаны к земной жизни, что не могут покинуть гниющую темницу плоти. Она них действует заклинание Мортаниус.
- А на этих не действовало… - вспомнил Пень.
- Именно. Из этого я заключаю, что это были просто заговорённые кости. Их задача была разорвать того, кто начнёт здесь копать.
- Но у меня есть карта… - продолжал цепляться за соломинку Пень.
- Покажи, - потребовал Бейбарсов.
Дыр с недоверием протянул Глебу жёлтый кусок пергамента.
- Дракула похоронен лет шестьсот назад, а этому куску кожи – лет сто и искусственного старения лет на сто пятьдесят. Тебя надули. Откуда у тебя эта карта?
- От одного колдуна из маленького румынского городка на реке Олт, - вдохнул Пень.
- Такой высокий тощий старик с пузом, как будто у него под одеждой аквариум привязан? – уточнил Бейбарсов.
- Да…
- Тогда ты не первая его жертва, - усмехнулся Бейбарсов, подавая руку бывшему сокурснику, чтобы вытащить его из ямы. – Этот колдун поставщик человеческих органов для «зелий аффектов». Скажу тебе как профессионал в этом деле, человек умирающий в сильном эмоциональном состоянии, тем более, насильственной смертью, ценится больше, чем спокойно умерший во сне. А способы пробудить в жертве нужные эмоции у него очень разнообразны – старик любит творчески подходить к работе. Наверное, он под утро прилетит за твоими останками. Мой тебе совет: ты можешь перекопать всё это кладбище, но часов до четырёх утра полезным для твоего здоровья будет покинуть это место. И не оставляй своих вещей – он владеет вуду. А зачем тебе рука Дракулы, она же даёт власть над всеми вампирами? Хочешь занять место Дурнева?
- Нет, зачем мне вампиры сами по себе. Я хочу приказать им принести мне все свои сокровища! – в глазах Семь-Пень-Дыра зажёгся огонь безумия, но тут же погас: наверное, его воображение не осилило всех драгоценностей из вампирских тайников и сломалось. – Спасибо за помощь! Расскажу, так никто не поверит, что некромаг Бейбарсов спас мне жизнь!
- Не расскажешь, - ответил Глеб и медленно провёл ладонью перед глазами Пня.
Семь-Пень-Дыр застыл с остекленевшими глазами.
Бейбарсов развернулся и пошёл обратно в город.
Через десять минут Дыр моргнул, тряхнул головой и огляделся.
- Что я здесь делаю? И главное, где я это делаю? – с ужасом глядя на вырытую яму, валяющиеся рядом лопату и кости пробормотал бывший студент Тибидохса и, следуя неведомому порыву, бросился в сторону города.
***
Как только Бейбарсов открыл дверь своего номера за его спиной, словно появившись из воздуха, оказалась Буйнова. Увидев Глеба, перепачканного землёй, Алиса с обидой в голосе полуспросила-полуподтвердила:
- Ты веселился без меня…
- Прости, - сказал Глеб, направляясь в ванную комнату, - это было незапланированное веселье.
Алиса направилась за ним в ванную, всем своим видом давая понять, что ей жизненно необходимо в подробностях знать всё то, что с ним произошло за несколько часов, что он прожил без неё.
- В следующий раз возьму тебя с собой, - пообещал маг, открывая на полную мощность кран ванны. – Впрочем, можешь сейчас повеселиться со мной в ванне.
Алиса фыркнула и, отвернувшись от раздевающегося Бейбарсова, решила покинуть ванную комнату, но дверь с грохотом захлопнулась перед её носом и громко закрылась на замок. Буйнова попробовала открыть замок, но тот не поддалась.
- Глеб!  - угрожающе сказала она.
В ответ ей раздалось плескание в ванной, свидетельствующее о том, что Бейбарсов разделся и уже ждёт её в воде.
Алиса фыркнула ещё громче и, ударив бедром, выбила дверь, оставив замок в дверном косяке.
- Ну, надо же! - удивилась она тому, что получилось таким способом без применения магии открыть дверь и, не обернувшись, вышла из номера Бейбарсова.

Он поджёг кусочки сахара. Алиса зачарованно смотрела на синее пламя, в полумраке комнаты Глеба лижущее белые кубики. Подождав, пока появятся капельки карамели, Глеб опустил его в рюмки и размешал. Протянув одну рюмку сидящей у горящего камина Алисе, маг опустился рядом с ней на густой ковёр.
- Что это? – спросила Элис, понюхав рюмку.
- Это абсент.
- Мне это нельзя: там же полынь – у меня глюки будут.
- Если только много выпьешь. Но не бойся, я тебя защищу от них.
- Защитишь от них? – переспросила она.
- Да. Глюки – это маленькие существа, нападающие на расслабленного человека не менее чем семью особями. Похожи на маленьких зелёных чёртиков.
- О, с тобой всё поня-а-атно, - закивала Алиса и осторожно взяла из рук Глеба рюмку с крепким зеленым напитком и, отодвинувшись подальше от парня, поставила рюмку Глеба себе за спину. Подняв глаза на Бейбарсова, она минуту посидела с довольным видом, но, не выдержав накаляющегося взгляда тёмного мага, сказала: - Да ладно тебе! Я помню, что ты давно мне говорил о них, о глюках, - и подала ему его рюмку. - Бр-р-р! – поморщилась молодая женщина, пригубив напиток. – Как ты такое пьёшь!? – спросила она Глеба и сделала ещё глоток. – Ой, нет, я не могу это пить, - и опять приложилась к рюмке. Потом посмотрела на спокойно смакующего напиток мага, опять произнесла «Бр-р-р!» и, не подумав, выплеснула остатки алкоголя в горящий камин. Огонь от такого подарка вспыхнул, вырвавшись за пределы своей решётчатой темницы, но, быстро израсходовав топливо, успокоился.
- Ух ты! Как вспышка на солнце! – восхитилась зрелищем Алиса.
- Я бы сравнил это с вспышкой чувств, - глядя на вновь ставшим ручным огонь, сказал Бейбарсов. – Привычное умеренное горение огня, необходимое для поддержания жизни… Потом неосторожный поступок и вот – вспышка, взрыв, безудержное пламя…
- …и в конце концов либо пламя постепенно успокаивается и становится таким же, как и до вспышки либо огонь уничтожает всё вокруг, в том числе и свой источник и пламя некогда уже не может вновь зародиться. По-моему, каждый должен в своей жизни испытать такой всепоглощающий огонь чувств, - сказала Элис с отрешённым видом, в то время как огонь отражался её глазах и мерцал бликами на распущенных волосах.
- А ты уже испытывала такие чувства? - Глеб немного придвинулся к Элис – к этой зверюшке охотник подбирался осторожно.
- Да, и последствие этих чувств спит сейчас в моём номере.
- И твой огонь ещё горит? Он способен к другой вспышке? – Глеб ещё приблизился к Элис.
- Да.
«Конечно «да», - подумал Глеб, - ты сама огонь»
- Так же как и твой, - добавила Алиса и легла на живот. Она протянула руку, чтобы взять со стоявшего рядом на полу подноса персик. – А вот массаж мне делать не надо, - прожевав первый кусочек, сказала она парню.
- Массаж? С чего ты решала? – невинно посмотрел на неё маг.
- Я видела, как ты разминал пальцы: либо хочешь сделать массаж, либо придушить. Второе я пока не заслужила, значит, остаётся массаж. Расскажи мне лучше, что ты делал днём без меня.
«Если ты так себя ведёшь, пока нас связывает только твоё обещание подумать о наших близких взаимоотношениях, то как же ты будешь вести себя, потом, когда мы всё-таки будем вместе и ты решишь, что получила на меня все права!? Или ты думаешь, что я не захочу идти наперекор, опасаясь, что потеряю тебя!? Ладно, думай что хочешь: когда ты станешь моей, то будешь открывать рот только с моего разрешения»
- Не расскажу: меньше знаешь – крепче спишь, - резко сказал Бейбарсов.
- Ну, тогда я пошла крепко спать, - с вызовом сказала Элис и поднялась с пола. Дойдя до двери, она буркнула Глебу: «Спокойной ночи», - и пошла в свой номер.
***
«Кладбище – дом родной!», - подумал Бейбарсов, глядя на кресты и памятники, залитые лунным светом. Ветер бросил ему в лицо горсть сухих листьев, но они кольнули кожу как льдинки.
«Можно попробовать поднять мертвеца», - подумал Глеб и вытянув левую руку над могилой, заваленной обледенелыми букетами. Правой рукой он начал чертить в воздухе знаки. Бейбарсов сказал первые слова заклинания и мертвец начал ворочаться в земле, стараясь выбраться из могилы.
«Я же не закончил ритуал… Он не мог так легко выбраться… - тут Бейбарсова осенило: - Рядом другой некромаг!»
Из земли выбрался мертвец. Бейбарсов попятился от щёлкнувшего зубами трупа с перепачканным землёй лицом, зная, что раз тело поднял другой некромаг, то ему лишившегося из-за Валялкина почти всей некромагической силы, не положить мертвяка обратно в могилу. Только другой некромаг может это сделать. Но Глеб не мог определить местонахождение того другого. Сделав несколько шагов, Глеб запнулся за корень. Он посмотрел вниз и увидел что это не корень – это рука с облезшей кожей и оголившимися мышцами, торчавшая из земли, держала его за ногу. Из земли показалась вторая руки и схватила мага за другую ногу. Потом вылезли еще четыре руки и, так же схватив, потащили Бейбарсова под землю сначала медленно, словно наслаждаясь попытками жертвы вырваться, а потом всё быстрее и быстрее… Глеба полностью затянуло под землю, и вдруг он оказался лежащим в гробу. Бейбарсов поднял руки, пытаясь откинуть крышку, но не дотянулся до неё – она была почему-то очень высоко. Но в том, что она есть, Бейбарсов не сомневался, потому что слышал, как в неё стучат.
«Забивают гвозди!» - в панике подумал Бейбарсов.
В закопанном гробу он и раньше спал по воле своей учительницы, но тогда он знал, что Жанна и Лена его достанут из-под земли.
Глеб попытался дотронуться до боковых стенок, но и их не было, хотя мягкую обивку он чувствовал руками. В то же время в крышку гроба уже колотили вовсю. Причём не молотком, а ногами.
- Проснись!!! – услышал он крик.
- Я не сплю! – крикнул Бейбарсов в ответ.
- Тогда немедленно открой дверь!
«Дверь? Я в чулане закрыт?» – предположил Бейбарсов и открыл глаза.
В гостиничном номере из-за тяжёлых бежевых штор пробивался тусклый свет, свидетельствующий о том, что сейчас раннее утро.
- Ты там жив? – крикнула Алиса из-за двери. – Открой дверь!
Поднявшись, Бейбарсов прошёлся по одеялу, которое скинул во сне на пол и открыл дверь в коридор. Первое что он увидел, была куча частей человеческих тел, лежащая в коридоре на полу перед его дверью. За ней – два полисмена и человек с фотоаппаратом. Рядом стоял бледный владелец гостиницы в халате. На заднем плане как бы по своим делам проходили постояльцы.
- Я конечно очень рада, что тебя теперь практически не разыскивает Магщество, но зачем такая яркая презентация своих возможностей? – спросила Буйнова, прислонившись со скрещенными на груди руками к дверному косяку.
- Это не я, - тихо ответил Глеб.
***
После взлёта разрешили отстегнуть ремни, и Алиса с облегчением воспользовалась этим разрешением. Везти в Вену и обратно Алису с сыном на мотоцикле Бейбарсов отказался. Никакие доводы о том, что втроём будет тесно и опасно в воздухе и что зимой на высоте невыносимый холод, не прекращали уговоры Алисы отвезти их на мотоцикле. Только когда Бейбарсов сказал Алисе: «Зимой мотоциклу на каждые десять километров необходимо около ста пятидесяти миллилитров человеческой крови. Сама посчитай, сколько надо будет крови, чтобы долететь до Вены и обратно? Ты мне достанешь эту кровь?», Буйнова согласилась на авиаперелёт. Конечно, Глеб мог использовать случайных путников для заправки мотоцикла, но Алиса об этом не знала, и он не хотел пока ей об этом говорить, потому что один из доводов Глеба в пользу авиаполёта был такой: «Ты будешь смеяться, но я ещё ни разу не летал на самолёте».
Элис наклонилась к Бейбарсову и, глянув на сидящего в наушниках и уничтожающего в ноутбуке монстров Славку, тихо сказала магу:
- Ты уверен, что это не ты?
- Да. Это кто-то другой.
- Ты ощутил присутствие другого некромага в городе?
- Нет, но если он скрывался от меня, я не смог бы его обнаружить, даже если бы старался. Я рад сказать, что это я сделал, но я на такое не способен.
- Сознательно не способен, но это произошло, когда ты спал. Может, ты сублимируешь ?
- И кто в этом виноват?- посмотрел Глеб в глаза Буйновой.
- Конечно, ты сам виноват, - откинулась на спинку своего кресла молодая женщина. – Ты молодой, красивый, талантливый, но не хочешь осмотреться вокруг и выбрать подружку из толпы желающих. Ты же учишься в медицинском институте – там одни девчонки!
- Ты сама заметила, что я люблю трудности, - напомнил маг, разглядывая её круглые колени.
- Ладно, - снова приблизилась Алиса к Бейбарсову, и от этого движения чёрное закрытое платье ещё сильнее обнажило её ноги. – Допустим, это не ты. Тогда остаётся только один вариант с другим некромагом, который не хочет, чтобы его заметили. Это могут быть твои подружки?
- Свеколт и Аббатикова? Они могли бы от меня скрываться, но подбрасывать такое мне под дверь в гостинице не стали бы. Но в мире много других некромагов.
- Много – это сколько?
- Много – это больше чем один некромаг на одну страну.
- Так вот, - продолжила Буйнова, - это некромаг в патологоанатомическом музее, где ты был днём до события, собрал из экспонатов человека, я бы сказала «человеческую фигуру», оживил её и заставил прийти по улицам Вены (напуганных свидетелей – до хохота) в гостиницу, где ты остановился, подняться к тебе на этаж и развалиться на составные части перед твоей дверью. Зачем? Может это тот, кто отправил труп из Ныроба?
- Если бы я был в прежней силе, это можно было бы принять за вызов. Я некромаг – с этим рождаются и от этого никуда не деться, но мои силы так ничтожны, что их, можно сказать, и нет: мне приходится использовать в большинстве случаев обычные заклинания, а не специфические способы колдовства нашей братии некромагов. Я уже никому не соперник. И я тебе говорил, что не обнаружил следов маги в Ныробе.
- Я поняла, - примирительно сказала Элис, - не раздражайся. Поговорим о чём-нибудь другом?
- Давай, - равнодушно пожал плечами Бейбарсов.
- Где ты был, после того как мы вернулись из Башни дураков?
Бейбарсов, до этого бессмысленно разглядывающий свои ботинки, медленно переведя свой взор с обуви на Алису, впился взглядом её в глаза, потом так же медленно повернул в её сторону голову, затем медленно развернулся торсом. Алиса, не шелохнувшись, с милой и немного глупой улыбкой держала его взгляд. Положение спас посланник небес в синей униформе:
- Что-нибудь хотите? – спросила стюардесса, и парочка перевела на неё свои взгляды. Стюардесса улыбнулась, встретившись взглядом с Буйновой, но, заглянув в глаза магу, вздрогнула и погасила улыбку.
- Нет, ничего не надо, - за двоих ответил маг, барским жестом руки отсылая стюардессу. Бейбарсов не считал, что там, на старом кладбище, произошло что-то, что Алисе не следует знать, просто её желание быть в курсе всего, что с ним происходит, при отсутствии ответной откровенности («Тебе это будет неинтересно», «Я потом расскажу тебе») ему очень не нравилось. Сильно не нравилось. Однако он понимал, что это вопрос будет задаваться до тех пор, пока он не даст ответ. В силу этого Глеб решил рассказать ей о случившемся в общих чертах: – Я помогал бывшему сокурснику.
- Я его видела в Тибидохсе?
- Нет.
- Тогда дальше можешь не рассказывать, - махнула рукой Алиса. – Мне неинтересно слушать про человека, которого я даже не видела!
- А я и не собирался тебе ничего больше говорить, - улыбнулся подруге Бейбарсов.
- Хам! – надулась Алиса.
- Я этого не слышал, - вслух решил Глеб. - Эли, я считаю, что есть некоторые правила, которые должна соблюдать женщина. Но ты их не соблюдаешь…
- Знаю я твои правила для женщин! - перебила Бейбарсова Алиса и одёрнула платье. – «Одень паранджу, молчи в тряпочку и сиди дома!»
***
- Девчонки! А у меня родители седьмого к бабуле уезжают в город. Гадаем у меня!
- Ура-а!!! – запрыгали девушки от такой хорошей новости, что сообщила им Сонька. Святочные гадания – это святое для всех девушек на выданье и подобным им по типу мышления.
- Собираемся у меня в избе в шесть, чтобы к семи часам всё приготовить. Каждая пусть берёт свечи, кольца, ленты, зерно, бобы, ненужную обувь… Ну, и для чая чего-нибудь.
- А я ещё возьму Варьку, - печально сказала Наташа. – Если я сестру оставлю одну дома, пока родители в гостях у тётки, меня потом до весенних работ в огороде из дома не выпустят.
- Не переживай! – улыбнулась пребывающая в отличном настроении Соня. – Закинем её на печку, дадим леденцов, и она вскоре заснёт.

___________
  Ferschtein - ( нем .) понятно.
  Naturlich, Frau - (нем.) конечно, госпожа.
  Гексанал - снотворное ультракороткого действия.
  Das ist phantastisch!  – (нем.) это фантастично.
Идиотия – наиболее тяжёлая форма олигофрении (умственной отсталости), при которой IQ не больше 20.
Сублимация — в психоанализе З. Фрейда — процесс и механизм преобразования энергии сексуального влечения в социально приемлемые формы активности, в частности — творческую активность.

Вечером, когда не на шутку разыгралась метель, и по дворам со свистом гулял ветер, Ната одевала на пятилетнюю сестрёнку некогда своё пальтишко и ворчала:
- Горе ты моё луковое! Опаздываем… Зачем ты взяла мои ленты и заколки? Чтобы я их час искала?
- Жасмин, - девочка показала на куклу с растрёпанными чёрными волосами, - хотела в парикмахерскую сходить.
- А твоя сестра хочет сходить к подружкам на гадания. И не хочет брать тебя с собой, но придётся. Бери свою мымру растрёпанную и выходи – я дверь закрою, - и Наташа подтолкнула Варю к двери.
- Она не мымра! – Варя погладила куклу по голове. - Она красивая!
- Очень, - пробурчала Ната. - Не дай Бог тебе такой красивой вырасти.
Из-за сильной метели путь до дома Софии занял у Наташи и Вари времени в два раза больше, чем обычно.
- Мы уж думали, что ты не придёшь, - всплеснула руками хозяйка избы.
Пока Наташа раздевалась и помогла Варьке стягивать чёрные валенки, девчонки приготовили посуду, сняли со стен иконы и открыли форточки.
- Варька, лезь на печку и носа не показывай, - сказала София, подсаживая девочку.
- Да, - строго погрозила пальцем сестра Варе, - чтоб не слышно и не видно было тебя.
- С чего начнём? – спросила Соня у подружек. – Будем воск лить?
Девушки взяли каждая по блюдцу молока и поставив их у порога со словами: «Домовой, хозяин мой, при¬ди под порог попить молочка, поесть воска» вылили в молоко растопленный воск.
- У меня крест получился, - нахмурилась Соня.
- И у меня, - разочарованно произнесла Олеся.
- А у меня кочерга. Тоже плохо, - топнула ножкой Полина.
- У меня что-то непонятное… Чудище, зверь… - рассматривая свою фигурку, сказала Маша.
- А у меня просто много капель застывших. Потом придётся ещё раз погадать, - также недовольная результатом гадания сказала Ната.
Настроение после первого гадания, предсказавшего каждому несчастье, испортилось.
- Девочки, а давайте чаю попьём, - предложила хозяйка дома.
Все достали домашние пироги и варенье и после первой кружки разговоры соответствовали не процессу гадания, а обычным девичьим посиделкам.
- А что теперь? – спросила Наташа после второй чашки чая.
- А давайте бумагу жечь,- предложила Полина.
Девушки зажгли свечу, и каждая стала старательно комкать газетный лист. Взяв сковороду, Соня первая положила на неё свой комок бумаги и подожгла его. Дождавшись, пока огонь погаснет, она стала вращать сковородку перед свечой, присматриваясь к тени, которую сожженная газета отбрасывала на белёную печь.
- Мужик с топором… - заметила Олеся.
- Нет, тебе показалось, - торопливо сказала Соня и продолжила крутить сковороду, но кроме зловещего мужика с топором, которого увидели уже все, ничего чёткого не было.
Разочарованно стряхнув пепел в жестяное ведро, Сонька протянула сковороду следующей девушке.
- Какие-то рога, - опознала тень Полина.
Маше тень на стене показала зубастую пасть.
Наташа только хотела поднести спичку к газете, как входную дверь сотрясли гулкие удары.
- Кто в такую погоду ходит по дворам?
- Сонь, твои родители приехали, - сказала Олеся.
- Ты что, с ума сошла! Их бабуля таким столом встречает, что они ходить не могут, не точно ехать. Может это соседи, - предположила София. – Наверное, что-то случилось у них.
Она, осторожно прокравшись в сени, подошла к двери и тихо спросила:
- Кто там?
- Сонь, это я, Колька. Я слышал, у тебя родаки куда-то упёрли. Ну и я того… пришёл, чтобы ты не скучала.
- А я не скучаю, - Соня посмотрела по столпившихся за ней девчонок. - Я не одна – я с подружками гадаю.
- Так и я не один. Парни, голос!
- А-А-А-А! – грянул с улицы мужской хор.
Девушки вздрогнули от неожиданности, но потом захихикали.
- Нет, Коль, мы гадаем. Уходи.
- Ну, ты чё, с дуба рухнула? Я из города в такую погоду к тебе пёр. Обратно мы не доберёмся в метель, смерти моей хошь? Не откроешь сейчас дверь – утром не сможешь открыть: мы замёрзнем и своими трупами завалим тебе дверь.
Соня посмотрела на девчонок, взглядом спрашивая, стоит ли пускать ребят. Девчонки дружно пожали плечами, перекладывая решение на хозяйку.
- Ведь ещё больше недели можно будет гадать? До Крещения? – неуверенно спросила София у подруг и, получив утвердительный кивок Полины, начала открывать дверь.
- Проходите.
- Ну, наконец-то!!! – с этими словами в сени ввалились три заснеженные большие фигуры. – Сонька, это Андрюха и Сашок, - представил Николай своих товарищей.
Ребята шумно стряхнули с себя снег, разделись и протопали в комнату, где девушки гадали.
- Вы знаете, у нас только чай и пироги…
- А вы знаете, у нас всё с собой, - передразнил Соньку Коля, и парни достали, как показалось Наташе, из рукавов каждый по бутылке водки.
- Мы не будем пить! – сразу сказала Маша.
- Все вы так поначалу говорите. Да вы тут в картишки режетесь!? – пробасил Сашок, намереваясь взять со стола потрёпанную колоду карт.
- Не трогай! – крикнула Олеся, убирая со стола карты. – Это гадальные, ещё моей прабабушки. На них играть нельзя.
- Ну, девчонки, - всплеснул руками Коля. – Ничего нет: чашки – только для чая, карты – только для гадания! Куда бы вы без нас, - и в его широкой ладони появилась новенькая колода карт. Сонька, ставь на стол пироги, неси стаканы. Поиграем? – подкинул он на ладони колоду. - На раздевание? Нет!? А что ж так!? Ну, тогда на интерес.
Все сели за стол, за которым всё ещё горела свеча и плакала черными от гари восковыми слезами.
- О, ужин при свечах! – сказал Андрюха и загоготал вместе с двумя парнями. Потом  пальцами он задавил огонёк. – Вы это, окна закрыли бы – не май месяц.
Когда Полина и Маша это выполнили, Сергей казал:
- Сашок, раздавай карты.
Все уже сели за стол, и парни разлили водку, как с печки донёсся тихий голосок.
- Наташа-а-а!
Парни удивлённо оглянулись на печь.
- Кто это там мяукает?!
- Там моя сестра, - извиняющимся голосом сказала Ната и подошла к печке.
- Спи! – прошептала она сестре.
- Ната, я домой хочу, - тихо сказала сестрёнка.
- Может, ты в туалет хочешь?
- Нет, я просто хочу домой. Очень…
- Я никуда не пойду. Спи! – сердито сказала Наташа и вернулась за стол.
- Наташа-а, - уже громко позвала её сестрёнка.
- Спи! – не вставая с места, приказала Наталья.
- Наташа-а-а!! – заплакала девочка.
Ната громко швырнула свои карты на стол и направились к печи с сильным желанием отшлёпать малышку.
- Наташа, я хочу домой, очень! Я сама пойду домой! – заревела Варька.
- Ладно. Я тебя отведу домой, - пошла на компромисс старшая сестра, - но потом вернусь. Только обещай, что не скажешь маме и папе, что я тебя одну оставила. Хорошо?
Зарёванная девочка, продолжая плакать, кивнула ей.
- Соня, я сейчас отведу Варьку домой, а то она всю ночь реветь будет. А потом приду.
- Обязательно приходи, - подмигнул Нате Колька.
***
Проснувшись от телефонного звонка, Алиса, натыкаясь на мебель и углы, прошла из своей спальни в коридор, где стоял телефон.
- Кому не спится в ночь глухую?! – недовольно проворчала она в трубку.
- Какая ночь? Посмотри на часы и раздвинь шторы – почти полдень! – в ответ накричал на неё Тайнов. – Я тебе полчаса названиваю…
- Ну, если тебе делать нечего…
- Собирайся.
- Куда? – с трудом держа глаза открытыми, спросила Элис. – Последний день выходных – я хочу отоспаться…
- Тогда я расскажу тебе сказку на ночь. В одной деревеньке вернулись муж с женой от родни, зашли в дом, а там их дочка, разорванная на куски. И с ней ещё три подруги.
- Это метафора?
- Нет!!!
- А что ты орёшь?
- Да потому что я это уже видел!!!
- Я позвоню Глебу…
- Я уже звонил. Собирайся!
Алиса положила трубку на телефон, сказала своему отражению в зеркале, висящем над телефонным столиком: «С добрым утром, солнышко!» и направилась в спальню сына.
- Славочка, просыпайся, зайчонок! Дядя Серёжа зовёт тебя в гости.

Почти через сутки езды на своём внедорожнике по заснеженным дорогам, Алиса добралась до деревеньки Охотницкая около города Ныроб.
«Я думала, что такие деревни остались только в декорациях к сказкам Роу», - подумала Алиса осматривая маленькие бревенчатые домики с дымящимися печными трубами и изгороди из прутьев выглядывающими из снега. В эту сказку не вписывался только уазик с мигалкой и джип Василия. Её встретил уже прилетевший Бейбарсов, который спрятал свой мотоцикл где-то в заснеженном лесу, окружавшем деревеньку с трёх сторон.
- Тебе не кажется что это странное совпадение? – спросила она, выходя из автомобиля.
- Кроме того, что эта деревенька рядом с городом, откуда был доставлен труп мужчины в контейнере, и в обоих случаях применена тёмная магия – ничего общего.
- Так что там случилось?
- Я сам не так давно прилетел. Видел только то место, где всё случилось. Пошли, покажу. Пока ничего не убирали: сначала некому было – вся деревня поминала погибших, потом вызывали ментов, потом ждали их, потом менты ждали Тайнова… Как вся информация доходит до Василия? Он же вообще не имеет отношения к этим местам!
- Сарафанное радио, - предположила психиатр.
Глеб повёл Буйнову к избе, у которой стояли машины.
- Приготовься, - сказал Алисе маг и открыл перед ней дверь.
«Почему в деревенской избушке всё выкрашено красной краской?» - возник у женщины первый вопрос. Потом она заметила части тел, примёрзшие к полу – печь не топили с ночи, когда было совершенно убийство, и постепенно мороз пробрался внутрь дома. На гвоздях, где должны быть иконы, висели женские головы. Только после этого Алиса поняла, что стены покрыты не краской, а залиты кровью, которая фонтаном била, когда девушек кто-то раздирал на куски.
Алисе стало резко жарко, ноги задрожали, и перед глазами всё потемнело. Бейбарсов вывел её на улицу и посадил на лавку у дома. По тропинке между домами к ним шёл Тайнов.
- Видела? И чтобы попасть внутрь местным пришлось высаживать дверь - окна и двери были закрыты изнутри. Значит, говорю как всё было. Родители вернулись из гостей через день после убийства, а вокруг вся деревня суетится, потому что помимо их дочки ещё три девушки пропали. Эта изба закрыта, вот все и решили, что девицы, сказав родителям, будто пошли на святочные гадания к подруге, в город сбежали, хотя дороги все занесены после метели, бушевавшей в ночь убийства. Когда открыли дверь, то… С отцом говорить бесполезно – он в запой ушёл, только слышит имя дочери, так плакать начинает.
- А мать? – спросила Буйнова, глотая морозный воздух.
- В больнице. К ней врачи не пускают. Но есть человек, видевший погибших последним. Так вот это или по твоей части, - посмотрел Василий на мага, - либо по твоей, - следователь перевёл взгляд на психиатра.
Глеба и Алиса зашли во двор дома с собачьей будкой, в которую, как только увидел мага, с ворчанием залез большой грязно-жёлтый пёс, волоча за собой тяжёлую цепь.
В доме, в большой комнате, к печке жалась девушка лет пятнадцати. Она обнимала сидящую у неё на коленях девочку. Увидев вошедших, малышка попыталась спрыгнуть с колен сестры, но та её удержала.
- Не бойся, - ласково попросила Алиса, обращаясь к Варе. Она присела на корточки рядом с лавкой, на которой сидели две сестры, и протянула девочке горсть конфет в блестящих обёртках. Девочка замерла, глядя на конфеты, потом подняла голову и посмотрела на сестру.
- Возьми, тебя же угощают, - сказала Наташа, и Варька взяла конфеты.
- Ты подруга Сони, Маши, Поли и Олеси? – спросила Буйнова.
- Да… была подруга, - опустила взгляд Ната.
- Мне сказали, что ты последняя, кто видел девочек.
- Да, но нам никто не верит! – с набитым черносливом в шоколаде ртом пробубнила Варя.
- Нам? – переспросил Бейбарсов.
- Да, - сказала Наташа и, глянув на Глеба, быстро опустила голову и залилась краской.
- Расскажи нам, что ты видела, - ласково Наташу попросила Алиса.
- Ну, мы пошли к Соне гадать, - сказала она и спустила с колен сестру, которая залезла рядом с ней на лавку и, не захотев отрываться от сестры, обняла её за шею, словно утопающий своего спасителя. – У ней родители уехали. И у меня уехали, и мне пришлось взять Варьку с собой. Я посадила её на печь, и мы начали гадать. Сначала лили воск, и у всех было предсказано несчастье, а у меня просто не получилось никакой фигуры. Потом начали по тени гадать – у Сони, Полины и Маши были страшные тени. Я и Олеся не успели погадать, потому что в дверь постучали – приехал друг Сони Колька из города с двумя друзьями. Я этого Колю в первый раз видела. Вот… Мы не хотели их пускать, но они в такую погоду обратно бы не доехали. Сонька их пригласила в дом. Они принесли водки. Мы сели за стол и в карты играть начали… А тут Варька заплакала на печке, запросилась домой. Я, это, подумала, что отведу её домой, а потом вернусь. Вот вышли мы в метель на улицу, а она ещё громче ревёт: «Ната, не ходи туда, не ходи!». Я и не пошла.
- А почему ты не хотела, чтобы Наташа возвращалась к подружкам? – спросила Буйнова Варю и погладила её по круглой щёчке.
- Вы нам не поверите… - начала Ната.
- Потому что это не люди были! – крикнула девочка и ещё сильнее прижалась к Наташе. – У них глаза были белые. От них пахло, как от курицы, которую летом у соседей конь затоптал, а нашли её только через несколько дней дня, – Варька заплакала. – У них одежда была прогнившая и кожа облезла. И сами они еле двигались. Они не говорили, а девчонки им отвечали, будто эти дохлые у них спрашивали что-то! – уже кричала девочка.
Наташа взяла сестрёнку на руки и стала баюкать.
- Я не поверила ей, думала, что она придумывает, чтобы я с ней осталась. Вот... Я её укладываю спать, а сама всё думаю о том, что она говорит. Вот я её оставила, вышла во двор и так мне страшно стало! Я быстро в дом вбежала, дверь захлопнула, лавкой подпёрла и до утра мы с Варей не спали. Во-от. Утром, когда все соседи уже во дворы вышли, я пошла к дому Соньки. Смотрю – дыма нет. Пошла искать других девчонок – их тоже нет дома. Ну, думаю, парни их в город, как погода успокоилась, увезли, а Варька мне всё наврала про мёртвых… Потом, когда родители Сони приехали и открыли дверь… - девушка замолчала. Было понятно, что она, как и все люди, проживающие в Охотницкой, заглянула в дом, где погибли четыре девушки, и что воображение рисовало ей её обескровленную голову на стене. - Я всё рассказала родителям. Они не поверили про мертвецов. Но стали искать этих парней, оказалось, что они уже два месяца как сидят за разбой. Мне сказали, что я ошиблась, и это был кто-то другой. Вот… Мне потом от папки досталось: за то, что хотела сестру оставить одну, что с парнями незнакомыми водку собиралась пить, за враньё, за то, что сразу не сказала, что чужие в деревне были…
- Ваше мнение? – спросил Тайнов, когда парочка вышла из дома Наташи и Вари.
- Я им верю, - сказал Бейбарсов, поёживаясь от холода. – К девушкам пришли три мертвяка. Хозяйка пригласила их войти – иначе они не смогли бы переступить порог. На трупах был морок с личиной знакомых Софии. Но дети не видят морок – они, как и животные, не поддаются прямому воздействию и магическим обманам. Поэтому девочка видела реальность – мертвых. Я уверен, что Наталью действительно ждали в той избе, но, поняв, что она не придёт, начали бойню без неё. Девушек просто разрывали руками и зубами – судмедэксперт это установит. Потом трупы трёх мужчин телепортировались из этого дома туда, откуда они взялись – в могилы. Проверять кладбище, ища потревоженные могилы, бесполезно – это ничего не даст. Кто и за что так обошёлся с девушками, я не знаю – они не маги, их родители, я понимаю, тоже. Здесь вообще нет никаких следов магии, только следы мертвых.
- Это же второй случай? – спросил Василий, глядя на подъезжающую машину скорой помощи, которая приехала за телами. – Тот труп в контейнере прибыл из ближайшего городка?
- Может быть, - Ирбис кивнул, - это сделал один и тот же маг, но он очень хорошо заметает следы.
- Может, стоит пригласить твоих друзей? – предложил следователей.
- Друзей? – переспросил Бейбарсов.
- Жанну и Елену, - пояснил Василий. – Втроём вы что-нибудь придумаете.
- Друзья… - произнёс Глеб, словно пробуя это слово на вкус. Он никогда не относился к Свеколт и Аббатиковой как к друзьям. Скорее они для него были как навязанные партнёры по общему делу, которые со временем для эффективности деятельности подстраиваются друг под друга. Можно было назвать их доверенными лицами, но друзьями… Даже до того, как ведьма украла его ночью из кровати, у него их не было. Были те, с кем он посещал кружки лепки и рисования, с кем сидел за одной партой в школе, он так же помнил тех мальчишек, с которыми у бабушки в деревне бегал не речку купаться и ловить рыбу. Когда его спрашивали «Кто твой друг?», Глеб всегда отвечал «Я учусь с Кириллом, а на кружок хожу вместе с Лидой и Витей». – Я не хотел бы вмешивать Лену и Жанну.
- Погибло уже пять человек, - ковыряя ножкой снег за спиной Глеба, сказала Алиса.
- Я попробую всё выяснить сам.
Тайнов с неодобрением посмотрел на мага, и, развернувшись, пошёл к милицейской машине.
- Глеб… - начала Алиса, но Бейбарсов её перебил.
- Привести к дому трупы мог некромаг. Если об этом узнают в Магществе, и, прибыв сюда, обнаружат двух сильных некромагов, то их сразу упрячут в Дубодам – это хуже, чем казнь.
- Это мог сделать только некромаг?
- Это мог быть и просто маг-вуду, но они предпочитают теплые места.
- Это мог быть маг-гастролёр, - предположила Элис. 
- Гастролёр? Это из милицейского жаргона? Ты оптимистка, если думаешь, что «мог быть».  Кто бы это ни был, он не остановится, пока не добьется того, чего хочет.
- А ты знаешь, что он хочет?
- Нет, но если бы он просто хотел извести людей или отомстить, то поднял бы всех мёртвых с близлежащего кладбища и направил их на эту деревню. Он глядел бы на то, как люди пытаются убежать от плотоядных трупов, и хохотал, наслаждаясь ужасом жертв.
- А ты… ты бы мог так сделать? – робко спросила молодая женщина.
- Поднять кладбище? В своё время – да.
- Нет… Я о другом.
- Я не настолько безумен. И я способен получать удовольствие от других вещей.
- Ещё варианты есть, зачем кто-то это делает?
- Нет. Поскольку следы магии с того трупа из контейнера уничтожены, и здесь ничего не обнаружить, кроме присутствия мертвых тел, и в обоих случаях в рассмотрении тел участвую я, у меня была мысль, что кому-то нужен именно я, но ума не приложу зачем. Знаешь, я сейчас считаю, что кто-то, зная, что разгадка мне не по силам, рассчитывает на то, что я приглашу Свеколт и Аббатикову…
- И они – конечная цель этого неизвестного мага! – за Глеба закончила мысль Алиса.
- Да. Поэтому я не хочу их звать.
- Что нам делать?
- Надо проверить окрестности и найти логово этого мага.
- Если он местный, а не приезжий.
- Вот это тебе и надо выяснить. А я пока внимательнее осмотрю дом, - через плечо бросил Глеб Бейбарсов, направляясь к залитому изнутри кровью дому.
«Полезнее, теплее и сытнее всего будет начать опрос населения с дома старосты деревни», - подумала Алиса и начала действовать в соответствии со своими умозаключениями.

- …там даже птицы не поют! Ягод там полно, грибов много – «ведьмины круги» там сплошь и рядом, да ходить туда, никто не ходит, а кто ходил – тот не возвращался.
- Но ведь есть спасатели и МЧС, - заметил Тайнов, сидя напротив старосты Михаила Ивановича Потапова – высокого и поджарого старика с белыми волосами и такой же белоснежной бородой.
- Это сейчас есть, а раньше-то не было. Туда ещё со времён молодости моих деда с бабкой никто не ходит.
- Может, болото там топкое? – спросила Буйнова.
- Может болото, а может и не болото. Только… - старик замолк, раздумывая, сказать или нет это чужакам. Всё-таки решившись, он перегнулся через стол, чтобы его шёпот был хорошо слышен гостям. – Только покойников мы своих глубоко хороним. Очень. Даже зимой. И на крышку гроба мы камней насыпаем, - старик многозначительно округлил глаза. - Раньше, ещё при царе было время, пробовали вниз лицом класть в гроб – ну, чтоб запутать их. Да поп как узнал об этом, говорят, старосту чуть кадилом не пришиб. Тогда стали опять по-христиански хоронить. Да и не помогало это – не спокойно людям в земле лежится: заметно, что могилы потревожены. У ребят непутёвых есть забава – того, кто им сильно насолил, в сумерках ловили и оглушали, а потом на кладбище бросали, чтобы те очнулись уже в темноте.
- И что с теми, кто в темноте на кладбище оставался, случалось? – подалась вперёд от любопытства Элис.
- Кто-то просто бегом от туда бёг и возвращался домой с мокрыми штанами… А при моей жизни двух на утро нашли мёртвыми, один дурачком после ночи на кладбище стал – ничего сказать не может, только иногда орёт дурным голосом, а один совсем пропал.
- И что с теми непутёвыми ребятами сделали за это? – спросил следователь.
- А что сделать? – развёл руками старец. – Никто ж не сознается прилюдно, что человека на смерть бросили. Так-то слухи идут, друг перед другом хвастают, а как дознаватель из города приедет, так ребята и говорят: «Мы ничего не знаем. Сам он забрёл на кладбище и помер там».
Тайнов хотел ещё что-то спросить, но его отвлекла отворившаяся входная дверь, в которую вбежала Варька и, найдя взглядом Алису, подскочила к ней, схватила за руку и  начала тянуть. Глаза у малышки были широко открыты, губы тряслись, золотистые волосы выбились из-под синей вязаной шапочки.
- Что случилось? – улыбнулась девочке Буйнова.
Варя ничего не ответила и только сильнее начала дёргать её за руку, показывая взглядом на дверь.
- Я пойду, посмотрю что случилось, - сказала она Василию и, одевая по пути дублёнку, вышла вслед за девочкой.
Варя, хлюпая носом и шумно дыша, бежала в начинающихся сумерках вперёд по заснеженной улочке. Доведя Алису до своего дома, девочка закричала:
- Она была здесь! Она ушла с ним! – показывая на колодец, кричала Варя.
- Кто была?
- Ната!..
- С кем она ушла?
- С мертвяко-ом!.. Она поднимает воду из колодца, а он подходит… к изгороди… а она его видит… а потом она подходит к нему и говори-и-ит… - девочка судорожно вздохнула, глотая слёзы. – Г-рит, я не знаю, я там не была… вы так похожи на человека… он в сериале играет… а меня научите, я только ходить умею… а кататься на лыжах я не умею… Я её зову: «Ната, Ната!», а она н-не слышит!..
На плач девочки выбежала из дома мать.
- Что ты ревёшь? – спросила она у Вари. Кто такая Алиса, мать Наташи и Варьки уже знала: деревенька была маленькая. – Почему я Наташку не дождусь с водой?
- Наташа ушла с чужим человеком, - сказала Алиса и мать, одной рукой прижав к себе Варю, другой, ахнув, схватилась за лицо: она уже представила дочь растерзанной на снегу.
Буйнова выбежала на дорогу и огляделась. Следов на нехоженом снеге не было и Алиса, понадеявшись, что девушку не телепортировали и не посадили на что-нибудь летающее, начала вглядываться в дорогу. Одним концом маленькая улочка, вдоль которой стояли избы, упиралась в большое обшитое, в отличие от всех домов в деревне, досками здание, служившее, скорее всего чем-то вроде дома культуры, а другой конец улицы выводил на дорогу, ведущую в город. И вот в этой стороне она увидела вдалеке идущие две фигуры: мужскую и женскую, они держались за руки. Доставая мобильный телефон, Алиса бросилась к своему автомобилю. Глеб не отвечал.
«Опять отключил телефон!», - поняла Алиса, заводя мотор. Бейбарсову телефон нужен был только чтобы самому с кем-то связаться, а не для того, чтобы ему звонили. Пообещав себе потом провести с магом на эту тему воспитательную беседу повышенной громкости, Алиса выехала с деревенской улочки на дорогу, сигналя идущей впереди парочке.
«Надо было Тайнову позвонить, чтобы он нашёл Глеба», - запоздало подумала Алиса, нашаривая в кармане телефон. Но как только телефон оказался в её руке, противный писк дал ей понять, что батарея села.
«Так нечестно! – чуть не заплакала от обиды Алиса. – Это похоже на киноштамп: в самый не подходящий момент садиться батарея мобильного. И что я буду делать одна с этим трупом?!».

«Ни следа!» – разочарованно думал Бейбарсов, оглядывая комнату, где произошла трагедия. Он чувствовал, что в комнате некогда находились мертвяки и что это были просто трупы, управляемые чьей-то волей. Как только он вошёл в комнату, ещё до приезда Буйновой, он осмотрел тела, но он смог узнать только подробности бойни: девочки, оставшиеся в этом доме, около часа ждали Наташу, и как только Соня сказала незваным гостям, она уже точно не придёт, один из парней произнёс: «Тогда начнём без неё», и с трёх мертвецов сошёл морок - девушки увидели то, что видела лёжа на печи Варя. Визжа, девушки бросились от стола, за которым сидели с мертвецами, но те, опрокинув его, быстро переловили девчонок и стали руками рвать их на части. Причём головы они отрывали в последнюю очередь. 
От мыслей Глеба отвлёкли торопливые тяжёлые шаги на крыльце. В комнату, едва не сорвав дверь с петель, ворвался Василий.
- Наташку увёл мертвец. Элис поехала их догонять! – выпалил он.
Отпихнув следователя с дороги, Глеб выбежал на улицу, словно надеясь найти там подругу. Оглядевшись по сторонам, Глеб направился в лес, туда, где оставил мотоцикл. На ходу он достал из куртки телефон и, включив его, увидел шесть пропущенных звонков от Алисы. Дав себе мысленно несколько затрещин за отключенный телефон, Глеб, не имея понятия, где искать Алису, спросил Тайнова.
- Вы спрашивали про опасные места поблизости?
- Да, это место называют Чёртов Овраг, размером он с десять таких деревень, - ответил Василий и рассказал, где находится это место.
***
Казалось, что ещё минута, и Алиса их нагонит: уже было видно, что одежда на теле мужчины истлела, и волос на коричневой коже головы покрытой инеем почти нет. Но вот уже больше часа Алиса гналась за ними, а расстояние не сокращалось. Сама не заметив как, Алиса свернула с основной дороги на маленькую, где еле проходил её внедорожник. Алиса ехала и ехала, уже засыпая за рулём. Она понимала, что её просто морочат и куда-то ведут, но оставить Наташу, до которой казалось уже рукой подать, она не могла: залитая кровью комната ярко сохранилась в её памяти, хотя разумом Буйнова понимала, что вести в такую даль девушку только для того, чтобы убить, не целесообразно.
Привыкнув в этой бессмысленной гонке, Алиса очень удивилась, когда фигуры стали приближаться. Вот они уже в пяти метрах от бампера. Алиса затормозила и, вытащив из сумки пистолет, вышла из автомобиля.
- … а самая большая моя мечта – поехать в Голливуд: я бы взяла автографы у всех актрис и актёров и сфотографировалась бы с ними… - бормотала Наташа и, судя по тому, как она наклонилась к мертвецу, девушке казалось, что он ей отвечает.
- Стой! – приказала Алиса, но девушка и её мёртвый попутчик не остановились. Тогда Элис выстрелила в воздух.
Наташа вздрогнула, остановилась и, повернувшись к ней, удивлённо захлопала покрытыми инеем ресницами.
- Алиса, ты тоже на лыжной базе кататься будешь? – спросила она посиневшими замёрзшими губами.
Мертвец потянул её за руку, увлекая с дороги в лес.
- Оставь её! – крикнула Алиса трупу, но тот продолжал тянуть девушку. Не зная, что делать, Алиса выстрелила два раза: один раз в голову и один раз в грудь трупу. Тот только покачнулся.
- Ты убила его! – заверещала девушка и, вырвав свою руку из ладони мертвеца, выставила вперёд ладони со скрюченными растопыренными пальцами, готовая отомстить Буйновой за того, кем ей чудился ходячий труп.
- Он и так мёртв! – крикнула Алиса.
Девушка оглянулась, ожидая увидеть окровавленного мужчину с внешностью любимого актёра, но увидела полуразложившийся труп: морок спал. Наташа закричала громко, на одной ноте, широко открыв рот, отчего обветренные губы сразу же потрескались и покрылись капельками крови. Она посмотрела на свою ладонь, которая на протяжении нескольких часов касалась замёрзшего куска тухлой плоти, и её крик перешёл в писк. Она начала пятиться от трупа, стараясь стереть об одежду с руки ощущение холода от мёртвой обледенелой плоти. Но мертвец, не желая упускать девушку, направился за Натальей.
- Спрячься в машине, - приказала Наташе Элис, и девушка, еле двигаясь на негнущихся после нескольких часов прогулки по зимней дороге ногах, заковыляла к автомобилю. Буйнова, встав на пути мертвеца, который под воздействием мороза двигался как марионетка, выстрелила ему ещё два раза в сердце – безрезультатно.
- Сэ-киир-баашка! – крикнула Элис и голова трупа отлетела, но и тогда он не остановился. Алиса уже развернулась к автомобилю, намереваясь увести девушку от этого кошмара, и вдруг очутилась в воздухе. Поняв, что обезглавленное тело держит её на вытянутых руках, женщина уже приготовилась к тому, что мёртвый сейчас просто отшвырнёт её – преграду на пути к его добыче – с дороги. Но вместо глубокого лесного снега она оказалась на плече у трупа: мертвец взвалил Буйнову как мешок с картошкой и, повернувшись спиной к Наталье, пошёл в лес, по пояс проваливаясь в снег и без головы зная куда направляться. Попытки вырваться не увенчались успехом, поэтому Алиса крикнула Наташе:
- Залезай в машину и запри двери!

- За мной не ходи, – сказал Бейбарсов Василию. - Я верну её!
Глеб летел над ночной дорогой, рассудив, что раз Алиса выехала на машине, то целесообразнее начать поиски с дороги в город. Запомнив месторасположение Чёртова Оврага, куда могли увести Наташу, маг должен был сначала найти Элис. Пролетев почти до города, но так и не найдя чёрный внедорожник, Глеб вернулся обратно и летел уже выше. На середине дороги между городом и деревней он заметил тонкую дорогу, отходящую на запад. Дорога была узкая и, учитывая метель, бушевавшую несколько дней назад, должна была быть полностью занесённой, но она была расчищена и на ней были видны следы колёс. Опустившись почти до самой земли, Бейбарсов увидел, что дорога не расчищена – создавалось впечатление, что во время снегопада снежинки, попадая на дорогу, просто исчезали. Видимо кому-то не хотелось, чтобы автомобиль застрял здесь. Закономерно возникал вопрос о том, была ли метель в ту ночь, когда совершилось убийство четырёх девушек, естественным выпадением осадков.
Проведя в полёте ещё час, Бейбарсов увидел хорошо заметный на зимней дороге чёрный автомобиль. Ощущая сильную тревогу, он опустился около внедорожника и заглянул внутрь. В салоне на переднем пассажирском месте сидела девушка. Это была Наташа. Глеб попробовал открыть дверь, но та была заперта. Тогда Бейбарсов громко постучал в стекло. Девушка, дремавшая в уже остывшем автомобиле, с криком проснулась и отпрянула от окна. Несколько секунд она разглядывала Глеба, потом протянула руку к двери, но снова отодвинулась от окна, с недоверием глядя на человека, стоящего около автомобиля, выискивая в его лице признаки тления.
- Где Алиса? – крикнул Бейбарсов.
Девушка показала в сторону леса.
- Что с Алисой? Открой дверь! Не бойся.
Наташа, поколебавшись, открыла дверь и вышла из машины.
- Мертвец её унёс в лес… - девушка опять начала плакать.
- Мертвый увёл тебя в лес, и Алиса поехала за тобой? Так почему мёртвец забрал её?
- Н-не зна-аю!.. – заревела девушка. – Я думала, он живой, а она нас догнала, выстрелила в него и я увидела, что он мертвец… Я от него попятилась, а он за мной… Алиса сказала, чтобы я спряталась в машине, ещё в него выстрелила, потом у него голова отвалилась… а он схватил её и понёс. Она кричала и вырывалась, а он не отпускал и всё шёл и шёл…
Слушать её рыдания и утешать девицу маг не стал.
- Давно это было?
- Не знаю… уже было темно…
- Садись в машину и жди – скоро за тобой приедет Василий Александрович. Помнишь, он с нами из города приехал?
Девушка кивнула и неуклюже забралась в автомобиль на прежнее место. Бейбарсов позвонил Тайнову:
- Наталья нашлась. Забери её в конце узкой дороги, что отходит на запад на середине дороги в город… Раньше может и не было, а теперь такая дорога есть. Девчонка в автомобиле Элис… Я не знаю, где она сама! Сейчас буду искать.
Бейбарсов, сделав несколько шагов от внедорожника, нашел отрубленную заклинанием голову и взял её в руки. Голова была мужская, с прогнившей местами кожей и, судя по тому, что с начала осени никто в деревне не умер, труп был не с местного кладбища. Посредине лба было пулевое отверстие – след оружия Алисы. Сейчас это была просто аккуратно отделённая от тела голова без следов магии. Бейбарсов готов был откинуть ненужную вещь обратно в снег, но тут полузакрытые глаза широко распахнулись и губы зашевелились.
«Наконец-то я дождался», - прочёл Глеб по губам.
Посмотрев ещё с минуту на голову, ожидая новых откровений, но так и не дождавшись, Бейбарсов в ярости отшвырнул её в снег.
«Ему нужны были не Жанна с Ленкой, а Алиса! У неё огромный магический потенциал, но я никогда по-настоящему не воспринимал её как мага, и поэтому не мог предположить, что её сила кому-то может понадобиться. Куда теперь? В Чёртов Овраг?»
Ответом ему послужила синица, севшая на ветку рядом стоящей заснеженной берёзы. Пичуга, чирикнув несколько раз, замерла и свалилась с ветки в глубокий снег. Бейбарсов достал птицу из снега – она была мертва. Не найдя следов явной магии, он выкинул трупик под дерево, которое стало местом последнего приземления птицы. Через несколько секунд Глеб опят услышал чириканье – в десяти метрах от места, где он стоял, на ветку приземлилась ещё одна птичка. Чирикнув, она дождалась пока маг её заметит, и свалилась замертво в снег.
«Дорога из хлебных крошек, - вспомнил Глеб сказку о Гансе и Гретель. – Точнее, из птичьих тушек».
Сев на мотоцикл и взяв разбег, Бейбарсов взлетел над деревьями, чутьём некромага находя тела мёртвых животных.
«Зачем Алиса кому-то понадобились? И кому?», - такие вопросы терзали Ирбиса, пока он среди ночи летел над лесом. Именно от ответов на эти вопросы зависело то, что станет с Алисой.
Бейбарсова вели не только птичьи трупики, но и лисьи, и заячьи. И вели они его в Чёртов Овраг. Последний трупик лежал рядом с высоченными могучими дубами, чьи кроны покрывали снежные шапки. Бейбарсов заставил мотоцикл зависнуть в полуметре над снежной равниной и спрыгнул вниз. Провалившись по бёдра в снег, он поднял маленькое ещё тёплое тело и осмотрел его. Никаких следов. Только под ногами, заваленные снегом человеческие кости… длинные бедренные кости… многих людей…
Неожиданно Бейбарсова сбило с ног в глубокий снег силой, которую он почувствовал, когда кто-то убрал защитный экран, характерный для каждого сильного мага, который он устанавливает, прячась от других волшебников. Бейбарсов ощутил, что находится над логовом некромага. Сильного некромага. Конечно, этот был слабее учительницы Глеба, но он был некромаг. Сотни красочных картин промелькнули перед глазами Бейбарсова – и на всех присутствовала истязаемая Алиса.
Глеб Бейбарсов, барахтаясь в снегу, хотел подняться на ноги, но неожиданно кости, на которых он находился, проломились, и парень полетел вниз.
«Глупо, - подумал Бейбарсов, - вот так, без сильных артефактов, без подготовки лезть в гнездо некромага. Мы обречены».
Сумев приземлиться на четвереньки, Глеб оглядел землянку: темная, с земляным полом, вдоль блестящих от влаги земляных стен стояли древние короба и обитые железом сундуки. Посреди пола, в круге из человеческих черепов, под магическим прозрачным куполом с помощью ускоряющего заклинания разлагались останки зверей, обогревая и слабо освещая землянку выделяемым при разложении органических веществ теплом и светом. По углам шуршала нежить; в углу кучей были навалены очень плохо обработанные звериные шкуры, от которых тянуло гнилым мясом – постель некромага. В одной стене был виден чёрный провал коридора, ведущего в другую часть землянки. Алисы здесь не было.
«Совсем как дом, милый дом! – подумал Бейбарсов. – А я в подобном месте жил и не жаловался. Не смел пожаловаться».
Из коридора послышалось шарканье шагов и Глеб, обернувшись к нему, увидел хозяина этого места. Это был тощий старик маленького роста с лысой головой. Когда тот вступил в хорошо освещённый участок землянки, Бейбарсов смог его рассмотреть: он был не низким, а сгорбленным, он был не тощим, а высохшим, он был не лыс – последние волосы осыпались с его головы при каждом шаге.
«Так выглядела наша старуха перед самой смертью»
- Наконец-то я дождался тебя! – прошелестел старик тонкими сухими губами, обходя кругом Бейбарсова и рассматривая его во всех сторон. - Ты здесь... Я боялся, что не дождусь тебя…
- Ты ждал меня? – не поверил своим ушам парень. - Зачем?
- Чтобы передать тебе свою силу!
- Я уже был учеником некромага, - ответил старику Бейбарсов, всё ещё не понимая, зачем он понадобился ему.
- Я знаю, что ты всё умеешь, - прошелестел старик и от его щеки отвалился тонкий, почти прозрачный кусок кожи, - только у тебя силы нет, а я дам тебе свою силу. Я следил за тобой последние годы. Когда я заставил приехать тебя в Ныроб (Бейбарсов сжал кулаки: попался на чужую удочку!) я к тебе пригляделся в последний раз – ты мне подходишь. Ты знаешь правила этой игры: один не может уйти, пока не передаст свой дар другому.
- Я смог уйти, не передав свою силу. Эти правила – сказки!
- Ты ушёл, и ты попал туда, куда мы, некромаги, все попадаем. Только тебе там не понравилось. Так?
- Там никому не нравится, - в голове зашумело от нахлынувших воспоминаний времени, проведенного в Тартаре.
- Правильно. Только если есть силы осознавать, что там не Эдем… Ты попал в Тартар в пике своей магической мощи, не передав её никому, поэтому у тебя были силы чувствовать всю мерзость этого местечка. Если бы ты отдал свою силу кому-нибудь – добровольно или нет – то единственное, что бы ты мог там – просто быть тенью, не помня прошлого, не думая о будущем… Поэтому мы все стремимся передать силу. Ты знаешь, что ты должен сделать?
- Убить тебя. Где Алиса?
- Твоя… нет, не единственная любовь, она твоя… Кто она тебе?
- Не твоё дело! Где она?
- Не моё?! Интересно знать, почему тот, кто отлично знал и следовал всем правилам некромага, бросился за куском человечины в неизвестность – ты же не знал, кто совершает убийства, и кто её похитил. Но ты догадывался, что это кто-то тёмный и сильный? Признайся, ты не знал, что тебя здесь ждёт. И сейчас не знаешь, что делать, и при этом ты готов на всё ради неё. Но ты прав – не моё дело, почему именно она. По мне, так она отличная приманка и не более. И не моё дело, что ты потом сделаешь с той силой, что сейчас возьмешь у меня.
- Где Алиса? – повторил свой вопрос молодой маг, надеясь, что старик не убил её. Надежду на это поддерживало то, что здесь трупа Алисы Глеб не чувствовал.
- Твоя ведьмовка здесь, - старый некромаг отошел в сторону, и земляной пол на том месте, где он только что стоял, разошёлся, и на поверхность поднялся гроб. Колдун взмахом руки сбил с гроба крышку, и Бейбарсов увидел лежащую на прогнившей сарже Алису. Она не двигалась, только расширенные от ужаса глаза, впившиеся в Глеба, доказывали, что она жива. – Её удерживает моя сила, - с придыханием сказал некромаг и положил свою словно засушенную руку на грудь Буйновой. Глеб сделал шаг к старику, пытаясь ему помешать, но налетел на невидимую преграду. Некромаг захохотал так громко, что казалось, его высохшее тело сейчас развалится от такого смеха. – Нет. Нет! Нет!!! Она залог того, что ты заберёшь мою силу. Я не хочу после смерти знать, где я нахожусь. Я хочу быть тенью, а не духом в Тартаре. Она сейчас во власти моей силы. Убьёшь меня – сила перейдёт к тебе и она тоже. Откажешься – и ты увидишь, как она сгниёт заживо за пять минут! А потом настанет и твоя очередь. Ну, что ты медлишь!? Возьми то, чего ты лишился!
- Почему ты не взял себе ученика? Ты же почувствовал за несколько лет, что Мамзелькина уже получила на тебя разнарядку!? Ты не хотел признавать, что вот и закончилось существование великого мага!? Ты боялся, что ученик, получив от тебя всё, что только можно, не захочет ждать твоей смерти и убьёт тебя, не дав доходить на земле последние два дня? Чем дольше живёшь, тем сильнее цепляешься за жизнь? Жизнь великого мага? Я знаю, некромаги считают себя великими. Я сам был такой, и одного раза мне хватило…
- Ты и есть некромаг – чёрную душу уже не отбелить! И не говори, что не хотел вернуть то, чего тебя лишили: силу, власть, Гроттер!
Бейбарсов взглядом вцепился в это лицо, похожее на череп.
- Я же сказал, что следил за тобой. Ты такой же, как и был, только у тебя нет силы, и ты себя убедил, что изменился. Что это за забота о лопухоидах, некромаг?! Но хватит разговоров!!!– затрясся старик, и с него полетели клочки высохшей кожи. – Мне пора уходить… Возьми!
Перед Бейбарсовым в воздухе появился бронзовый топор с двумя лезвиями и рунами, вырезанными на чёрном дереве топорища.
- Ты знаешь, что должен сделать, - продолжал шелестеть голос старика. - Достань моё сердце, а потом съешь его.
Бейбарсов задумался. Сила! Власть! Вот они даром подаются ему на драгоценном блюде! Но даром ли?
- Мне нужны гарантии, что с Алисой ничего не случиться.
- А мне нужны гарантии, что ты пронзишь моё сердце, - скривил своё подобие лица некромаг.
Топор всё ещё висел перед лицом Глеба.
- Я, - с запинкой произнес парень, - могу поклясться.
- Разрази Громусом поклянись!
Глеб внимательно осмотрел противника: ссохшийся, низкого роста, волос уже не осталось, блеска в глазах тоже нет, движения как у марионетки, но при этом сила кипела в нём, она плескалась и бурлила в нетерпении, в ожидании нового сосуда для себя.
- Я поклянусь.
- Клянись, и я отпущу её.
- Поклянись сам Разрази Громусом, что не сделаешь с ней ничего плохого и она будет жить.
- Я поклянусь, Бейбарсов, но ты не тяни, - и старик, кровожадно посмотрел ссыхающимися глазами на женщину в гробу: из носа у неё пошла кровь, стекла с лица и впиталась в плесневую ткань обшивки.
- Хорошо! Я клянусь, что убью тебя. Разрази Громус! – крикнул Глеб Бейбарсов.
Старик захихикал и взглядом поднял Алису из гроба и швырнул на Глеба. Бейбарсов закрыл Алису спиной и взял топор.
- Клянись, что не тронешь её!
- Клянусь, что не трону её своей магией. Разрази Громус! А теперь, выполняй свою клятву! – старик уже дрожал всем телом, которое уже давно хотело на покой.
- Я выполню свою клятву, - сказал Бейбарсов сквозь зубы и бронзовый топор поломил сухую грудь некромага, опрокинув его на пол.
- Возьми мою силу, - еле слышно прошептал старик, корчась на земле.
- Отдай-тому-у-кого-взял!
- Ты! Ты… - зашипел некромаг, до чьего злобного ума дошло, что Бейбарсов свою клятву выполнил полностью: он убил его. – Я поклялся не трогать её, но ты!.. Ты!... Дьяболомумиосиум плотьсохниус!
При этих словах черное ссохшееся сердце в раскроенной грудной клетке старика вспыхнуло и рассыпалось угольками. Из кучки пепла, оставшегося от сердца некромага, выскочила большая красная искра, похожая на рассерженного майского жука. Она метнулась к Глебу и острой иглой проникла в грудь. Потом всё тело старика рассыпалось в прах – в куче серой пыли можно было разглядеть только череп, тазовые кости и несколько рёбер.
«Ничего страшного», - подумал Бейбарсов, не почувствовав никаких ухудшений самочувствия от проникновения искры. – Наверное, его сила уже перешла в нижний мир к прежнему владельцу, пока злобная душа ещё задержалась здесь».
Он поднял Буйнову с земли: она уже могла двигаться, но после пары часов проведённых в истлевшем гробу под землёй выглядела ещё не совсем вменяемой.
Выбравшись с помощью сундуков через тот люк в потолке землянки, через который попал внутрь Глеб, пара оказалась в глубоком снегу зимнего леса, над которым всё ещё висел мотоцикл.
- Держаться за меня сможешь? – спросил он у женщины и, получив утвердительный кивок, помог ей сесть на мотоцикл. Как же ему хотелось сейчас взять её за плечи и сильно тряхнуть! Может, это компенсировало бы тот страх, которые он испытал за её жизнь, пока всё не закончилось.
Они полетели над заснеженными лесом, сияющим в предрассветной морозной дымке. Обнимая Глеба за пояс, Алиса разразилась слезами, выпуская весь ужас, что пережила, лёжа обездвиженной в гробу в мёрзлой земле. Бейбарсов очень пожалел, что у него нет полётного шлема, возможно, будь он в шлеме, он слышал бы её не так хорошо.
Опустившись около покрытого, как и весь лес, инеем, черного внедорожника и ссадив Алису, Глеб сам слез с мотоцикла и запоздало обнял Буйнову. Та, ещё не выплакавшись за полёт, снова захлюпала носом и, уткнувшись в Бейбарсова, затряслась от рыданий под его руками. С удивлением Глеб только сейчас заметил, что Алиса доходит ему лишь до подмышек, а плечи у неё такие узкие, что на них еле помещаются его ладони. Не зная что ему делать с этой казавшейся ему железной женщиной, чьи слёзы сейчас застывали солёным льдом на его куртке, маг не нашёл ничего лучшего, чем просто прижать её к себе и крепко обнять. Так они и стояли под лучами выходящего из-за горизонта позднего зимнего солнца, пока Бейбарсов не почувствовал, что у него замёрзли ноги.
- Поехали домой, - тихо сказал он, отстранив женщину от себя и, сняв перчатку, пальцами смахнул последние слёзы с её щёк.
Достав из сумки Алисы помаду, Глеб начертил на мотоцикле руну невидимости и приказал автопилоту отправляться на крышу его дома. Усадив Алису на место пассажира и с трудом заведя автомобиль, простоявший ночь в морозном лесу, Ирбис выехал на дорогу. Через сутки, после посещения одной гостиницы и трёх кафе на заправках, Глеб и Алиса добрались до своего города и, сказав друг другу «До встречи», расстались: Алиса поехала к Князеву забрать сына, Глеб отправился в свою квартиру.
Приехав в коттедж, Алиса нашла Славку ковыряющимся в моторе автомобиля Колесова. Мальчик был так увлечён, что не изъявил никакого желания ехать с мамой домой. После переговоров между мамой и сыном, Славка остался «ещё на немножко в доме дяди Серёги», а точнее в его гараже. Отвечая на все вопросы друзей, которым уже на обратной дороге позвонил Глеб и сообщил, что Элис жива, «Потом, потом», Буйнова, определившись с местоположением сына, позвонила Бейбарсову: уж очень он странно двигался с тех пор, как они покинули землянку того некромага. Но Глеб не брал трубку.
***
«Ничего страшного», - подумал Бейбарсов, не почувствовав никаких ухудшений самочувствия после того, как красная искра из сердца некромага вошла в его грудь. Когда Глеб с ничего не чувствовавшими стопами сел в автомобиль Алисы, он думал что просто замёрз, но несмотря на включенную в салоне печку, скованность ног не проходила. Раздевшись в гостинице, он увидел свои ноги: они стали тоненькими, дистрофичными, кожа плотно облегала кости стоп и голеней, она пожелтела и шелушилась.
«Как у мумии… Дьяболомумиосиум плотьсохниус! И так будет со всем телом, пока я не рассыплюсь пылью. Я сжульничал. Старый некромаг тоже: его магия не тронула только Эли. Надо поскорее добраться до дома – там что-нибудь придумаю...»
Покинув Алису под её внимательным взглядом, надеясь, что она не заметила его слабости и ломаных движений, маг спешил к себе в квартиру. Когда он готовил зелье из хвостов ящериц, голубиных сердец, и крови морской русалки, руки на глазах начали утончаться.

Алиса долго звонила в дверь Бейбарсова, стучала, звала его, но никто не открыл. Чувствуя, что он наверняка дома, она попробовала воспользоваться набором отмычек, который всегда носила в сумке и, хотя замок щёлкнул, дверь не отварилась. Туманус прошмыгус ей так же не помог.
«Конечно, как обычно запирающее заклинание тройной силы», - догадалась психиатр.
Не привыкнув идти на попятную и уже готовая рассмотреть вариант с окном и водосточной трубой, Буйнова вспомнила о кикиморе, иногда прибирающейся у Глеба в квартире. Хотя сейчас был день, и нежить спала, надо было попробовать и этот способ. Подойдя к батарее у окна, Алиса отстучала призывной сигнал, которым пользовался Бейбарсов, вызывая свою «домработницу». Ничего не произошло. Она стучала раз за разом, пока не послышался шорох в вентиляционной шахте. Определив, что кикимора уже где-то поблизости, Буйнова сказала в пустоту подъезда:
- Открой мне дверь - с твоим хозяином что-то случилось. Открой!
Кикимора, узнавшая голос ведьмы, к которой её хозяин, насколько нежить понимала это своим примитивным умом, испытывал доверие, соизволила откликнуться на требование Буйновой – она выбежала в прихожую из кухни и, повиснув на дверной ручке, со скрипом отворила дверь, поскольку запирающая магия уберегает только от проникновения извне. Алиса тут же влетела в прихожую. Осмотрев квартиру, она не нашла мага, хотя верхняя одежда висела на вешалке. На разобранном диване были подушки и одеяло, как будто Глеб вот-вот собирался вздремнуть днём, как это он делал обычно. Около дивана на полу стояла кружка с остатками какой-то сине-зелёной жидкости, вокруг дивана были разложены витиеватым узором много камней хризопраза, чёрного и голубого опала, гематита и бирюзы размером со спичечный коробок, там же лежали пучки волос. Женщина медленно подошла к дивану: под одеялом кто-то был, но это не мог быть Бейбарсов. Постояв в нерешительности, Алиса резко откинула одеяла и вскрикнула: на простыне лежал труп в позе эмбриона. Не повреждённая одежда покрывала словно высушенное тело высокого, судя по длине костей, человека с длинными седыми волосами.
- Глеб… - прошептала Элис. – Глеб, - повторила она и прикоснулась к когда-то чёрным волосам.
Тело дёрнулось.
- Жив… Глеб! Бейбарсов! – пыталась докричаться до его сознания Алиса.
Рот мага с губами, натянутыми так сильно, что обнажились зубы, что-то произнёс.
- Что? – не расслышала женщина и нагнулась к его плотно обтянутому коричневой отслаивающейся кожей лицу.
- Уйди… - еле слышно прошелестел маг.
- Что я могу сделать?
- Уйди...
- Понятно, - вздохнула женщина, скинула с себя дублёнку и сапоги и забралась к Бейбарсову под одеяло. Осторожно она прижала его к себе, но маг попытался её отпихнуть, что выглядело в его теперешнем состоянии просто как еле заметное шевеление. Поняв, что он ничего не может, Бейбарсов взглянул на лицо Элис и с хлюпаньем при движении глазных яблок перевёл свой взгляд на поглаживающую его костлявое плечо ладонь Алисы. Он смотрел на её руку, которая постепенно начала тоже желтеть и ссыхаться.
«Проклятье задело и тебя. Прости, Эли, я не в состоянии тебя предупредить. Надо было оставаться навсегда одному, ни с кем не сближаясь…»
На улице наступили сумерки, и в комнате стало темнеть. Или Глеб уже ничего не видел? Но он слышал. Он слышал, как закричала Алиса изменившимся сухим, но ещё узнаваемым голосом:
- Оставьте меня, я должна быть с ним! Отпустите меня! Я никуда не пойду!
«Кто её уводит? Те, кто пришли за мной?», - промелькнула последняя мысль о том, что за его душой пришли темные слуги Лигула, и Бейбарсов оказался в кромешной темноте.

Темнота. Ни звука. Ни прикосновения.
Резко кромешная тьма сменилась ярким светом, который резал глаза. Но Глеб не хотел, несмотря на дискомфорт, отворачиваться от этого сияния. По телу словно забегали муравьи. Сначала еле ощутимо, потом стало немного щекотно, потом это стало невыносимо. Бейбарсов пытался стряхнуть с себя назойливых насекомых, но с удивлением обнаружил, что у него нет рук… Он обнаружил, что у него нет тела.
«Но тогда как вижу свет и чувствую мурашки?»
- Спокойно, сейчас всё пройдёт, - произнёс словно приглушённый ватно-марлевой повязкой голос.
«Нет! Я не хочу, чтобы это проходило - я хочу чувствовать! Я хочу жить!»
Яркость света стала нарастать, ослепляя мага, и к ней добавилось жужжание. Потом свет угас, и Глеб опять погрузился в темноту. Это была не такая тьма, как в начале - это были скорее сумерки в очень густом и тёплом тумане.
«Это не Тартар. Где я?»
Потеряв ощущение времени, он бродил в этом тумане, ощущая непрекращающееся покалывание в теле, и иногда до него сквозь туман долетали обрывки разговоров, но слова он не мог разобрать. Потом к этому добавились ощущения возни рядом с собой и лёгкие прикосновения к лицу.

- А Тунгусский метеорит? Это не космическое тело, потому что по свидетельствам очевидцев он с момента появления в небе несколько раз менял траекторию полёта, - сквозь туман услышал Глеб прежний молодой голос Буйновой.
- Это в начале двадцатого века? Это просто два молодых крупных дракона сцепились в воздухе, вот их и мотало из стороны в сторону. А то, что на том месте осталось огромное выжженное пространство, так это тоже объяснимо, - лекторским тоном начал рассказывать голос Аббатиковой. – Ты знаешь, откуда у драконов огонь? У драконов внутри по обе стороны от сердца есть две полости с жидкостями, которые сами по себе не горючи, но когда они соприкасаются на выходе из пасти дракона, получается огненная струя. И в поединке один дракон порвал другому эти мешки, жидкости соединились и получился такой факел. От этого огня загорелся второй дракон, пламя прожгло его тело до этих полостей и вот – ба-бах! – взрыв и десятки километров поваленного леса.
- Алиса! Жанна! – крикнул Глеб, но ему никто не ответил. Только туман стал гуще. – Где вы? Отзовитесь! Где я нахожусь? Алиса! Жанна! – надрывал голосовые связки Бейбарсов, но туман поглощал все звуки.
- Он что-то сказал? – взглянула Буйнова на Аббатикову, и обе наперегонки побежали из кухни в комнату, где в окружении амулетов, магических знаков, ароматических свеч и трав лежал Бейбарсов. Благодаря усилиям двух некромагов он выглядел нормальным молодым мужчиной: мышцы налились силой, волосы почернели, и теперь Глеб спал целебным сном.
- Алиса! Жанна… – во сне пробормотал Глеб и со спины повернулся на бок.
- Он поправляется! – воскликнула Элис. – А ты волновалась.
- Я волновалась?! – обиделась Жанна. – Это ты четыре дня от него не отходила!
- Я имею право себя так вести: я чувствую свою вину за то, что с ним такое произошло – он ко мне привязался, поэтому и оказался в логове этого некромага.
- Теперь можешь возвращаться домой. Не бойся, я его не съем, - попыталась выпроводить Алису из комнаты Аббатикова.
- Да ешь ради Бога, только не пережёвывай. Я другого опасаюсь.
- Чего?
- Он сейчас слабый. Сил отбиться у него нет, -  произнесла Алиса и, видя непонимание на лице Жанны,  плотоядно облизнулась.
Некромагиня покраснела и поспешила на кухню звонить Ленке, которая совершала рейд по продуктовым магазинам.

Туман постепенно рассеивался, и Глеб уже что-то различал впереди себя. Это оказалась его рука: смуглая, здоровая, с умеренно развитой мускулатурой, покрытая старыми белёсыми шрамами, с надетым на неё браслетом из жемчуга, ракушек и янтаря. Она лежала на зелёной льняной простыне, усыпанной сушёными ягодами клюквы, засохшими лапками птиц, ящериц, верхними фалангами человеческих пальцев и свежими красными лепестками гвоздики.
«Я жив!», - с ликованием подумал Глеб и тут же его оглушили голоса.
- Что ты знаешь о добре и зле?! – возмутилась Жанна и загромыхала коробками и пузырьками в кладовой Бейбарсова.
- Я знаю, что нет добра и зла. Есть только люди, живущие ради себя или ради других. Первые учитывают только свои интересы, пренебрегая интересами других, что людьми воспринимается как зло. Вторые в своей жизни опираются на интересы тех, кого их деятельность затрагивает. Вот и вся философия о добре и зле, - ответила Буйнова.
- А кем ты себя считаешь? – спросила Жанна, судя по звуку, резко повернувшись к ней.
- Я живу ради себя.
- Как? Ты воспитываешь сына и помогаешь другим людям только для себя?! – послышался удивлённый голос Шурасика.
- Да. Я воспитываю сына так, чтобы я могла им гордиться. Я помогаю другим людям только чтобы разнообразить свою жизнь.
- Ты ничего не понимаешь, - печально произнесла Лена, обращаясь скорее всего к ученице Бейбарсова.
- Мой маленький дружок, - начала Элис голосом любящей бабушки, - сейчас я расскажу тебе очень поучительную историю. Приходит однажды маленький индейчик к своему большому дедушке индею и спрашивает: «Что такое зло и что такое добро?». Дедушка отвечает: «В каждом человеке живут два волка: Добро и Зло. И они ведут между собой борьбу на протяжении всей жизни человека». «А какой из волков в конце концов победит?», - поинтересовался малыш. «А победит тот волк, которого человек кормит», - ответил мудрый индеец. Ты меня понимаешь? – спросила она у Ленки.
- Сбавьте громкость! – недовольно проворчал Глеб.
- О! Ожил! Раз ворчит, значит уже в порядке, - раздался голос Алисы над головой Бейбарсова. Она громко чмокнула его в ухо. Ирбис зарычал и накрыл голову подушкой. - Тогда я побежала, - обратилась Буйнова к магам. – Котик, пуськи-поцелуськи! Я скоро вернусь! – крикнула она с порога Бейбарсову, но тот уже снова спал.
***
Глеб проснулся ночью. Полная луна светила в окно, где-то на улице выла собака. В комнате пахло корицей, гвоздикой и сосной. Из-под закрытой двери пробивался свет из кухни. Увидев рядом свой халат, маг встал, накинул его на себя и вышел из комнаты. За столом на кухне сидела Свеколт и просматривала «Сплетни и бредни». Подняв голову от газеты, она улыбнулась товарищу по учёбе.
«А она почти не изменилась со времён учёбы, - оценил внешность Лены Бейбарсов, - только теперь одна коса естественного цвета как признак того, что она не пытается выглядеть легкомысленной, и взгляд стал другим, более спокойным что ли, умиротворённым. Это с ней семейная жизнь такое сделала?»
- Привет, - поприветствовал Глеб Лену Свеколт. - А где остальные?
- Привет, - поздоровалась Лена, - они у Буйновой. Сейчас моя очередь дежурить около тебя. Как себя чувствуешь?
- А как я выгляжу? – задал встречный вопрос маг, попутно заглядывая в кастрюли на плите.
- Измождённым и исхудавшим. Но это не мудрено: почти неделю в коме провёл.
- Неделю? – переспросил маг, наливая себе борщ и вылавливая из кастрюли большой кусок мяса. – Расскажи мне всё, что за это время призошло.
- Мы с Жанной почувствовали, что с тобой что-то не так через несколько часов, после того как на тебя было наложено проклятие. Пока связались друг с другом, пока долетели… Заходим в квартиру, а в прихожей кикимора сбивает на с ног, что-то пытается объяснить. В комнате мы находим на постели два тела, как вобла к пиву, сушёные. Пытаемся от тебя убрать Алису, а она кричит, вырывается, тебя из рук не выпускает. Вообще-то если бы не она, мы не успели, а так проклятье с тебя пошло на неё при контакте тел и поэтому твоя смерть отсрочилась. Как только физический контакт между вами прервался, она начала приходить в первоначальное физическое состояние, поскольку проклятье было наложено не на неё, а за тебя мы испугались сильно! Как Алису от тебя оторвали с тебя кожа начала осыпаться, и мы не знали что сделать. Предсмертное проклятье некромага всё-таки… Потом кое-что сообразили, скомбинировали… И в результате мы тебя вытащили с того света. А теперь ты расскажи, что случилось с тобой.
И Глеб рассказал Лене о том, как старый некромаг вынудил его приехать к нему и о его предложении.
- Почему ты отказался? – очень внимательно посмотрела на Бейбарсова девушка.
- Не знаю… Я, оказывается, могу жить и с той силой, что у меня есть. Наверно ещё и потому, что я не хочу вот так умирать – надеясь, что после смерти я не смогу осознать куда попал. А теперь после случившегося в Тартар мне попадать не хочется ещё по одной причине: это старый некромаг и его учитель.
- Конечно, ты произнёс формулу «отдай тому, у кого взял». Теперь магическая сила старого некромага вернулась к его учителю, который до этого в блаженном непонимании, где он находится, скользил дымкой по лаве Тартара. Теперь он будет преследовать среди огня Тартара тень старика, за то, что тот в последний миг своей жизни допустил такую ошибку – удовлетворился твоей клятвой, а когда ты попадёшь туда, то они вдвоём набросятся на тебя.
- Не забывай Лигула. Я думаю, что он меня всё ещё ждёт.
- При таком раскладе у тебя есть два выхода: либо жить вечно, пока Тартар не остынет, либо попасть в Эдем.
- Самой не смешно от своих слов, - осуждающе посмотрел Глеб на Свеколт. – Я изменился, но не настолько, чтобы двери Эдема для меня распахнулись.
- Нет, не ты изменился. Эта женщина тебя изменила. Алиса сделала то, что никто не догадался – она доверила тебе свою жизнь. Это большая ответственность, которая пробудила в тебе стремление не просто жить ради себя. У тебя новая цель: сохранить её жизнь.
- Значит, она мои врата в рай? – игриво посмотрел на Свеколт Бейбарсов поверх кружки с чаем.
- Возможно. Позовёшь на свадьбу?
- Конечно. И Жанну, и Шурасика. Он тоже помогал меня оживлять?
- Нет, он просто через три дня после моего отлёта соскучился и прилетел ко мне из Магфорда, - рассмеялась Лена.
- Значит, сначала будет твоя свадьба. Осталось только Жанну пристроить, - предложил Глеб и вместе с Ленкой смущённо уставился взглядом в стол: они знали о юношеской клятве Жанны.
- Мне помнится, что она говорила о звонках ей от Князева, – осторожно начала Ленка.
- И?.. – Глеб ждал продолжения.
- И осталось только подтолкнуть его к более активным действиям.
- Если мы ошибаемся с её предпочтениями, - сказал Бейбарсов, ставя быстро опустевшую посуду в раковину, - то можем получить труп назойливого ухажёра.
- Я прослежу за ними.
***
Провожая ночью Жанну, Лену и Шурасика, Глеб стоял с Буйновой на плоской крыше своего дома. Балкон, поскольку он выходил во двор, решили не использовать. Когда три пылесоса (некромаги не хотели привлекать к своим визитам к Бейбарсову внимание властей, поэтому к нему в ступах не летали) стартовали, парочка ещё долго смотрела им вслед, а потом на звёзды, а потом друг на друга, а потом Алиса сказала:
- Хватит меня морозить, спускаемся.
- У меня к тебе предложение… - торжественно начал Бейбарсов, когда он с Алисой был уже в квартире.
- Деловое? – поинтересовалась Алиса.
- Не перебивай меня. Нет, не деловое. Личное.
- Ну-ну! – хмыкнула Алиса, скрещивая руки на груди.
- Прекрати! – одёрнул её маг.
- Я просто волнуюсь. Я, кажется, догадываюсь, о чём речь, - смущенно произнесла женщина и в растерянности посмотрела на воздыхателя.
- И каков твой ответ?
- Ты ещё ничего не спросил.
- Ты же догадываешься?!
- А я хочу, чтобы ты это произнёс вслух.
- Не испытывай моё терпение, - с намёком на угрозу в голосе сказал Бейбарсов.
- Привыкай! – топнула она ножкой. - Я слушаю, что ты хочешь мне сказать.
Маг щёлкнул пальцами, и в воздухе появилось кольцо с алым рубином, в окружении мелких чёрных брильянтов. Он взял его в одну руку, а другую протянул Алисе.
- Я прошу выйти тебя замуж за меня, - произнёс он, не замечая, что покрылся испариной.
Алиса вложила свою ладонь с просвечивающимися голубыми венками в его смуглую руку, и Глеб уже готов был одеть ей кольцо на палец, но она резко выдернула ладонь и спрятала её за спину.
- Мне нужно подумать, – быстро произнесла она.
- О чём? - Бейбарсов был раздосадован.
- Это же на всю жизнь? Никаких разводов?
- Конечно.
- Мне надо подумать, - повторила Алиса.
- Отвечай сейчас: да или нет.
- Или сейчас «нет», или потом может быть «да»! – выставила ультиматум Буйнова.
Бейбарсов сжал кольцо в кулаке.
- Ладно, - решился он, зная, что её упрямство достойный противник его настойчивости. – Неделя и потом ты скажешь мне «да».
- Месяц, - потребовала Буйнова.
- Две недели.
- Отлично! Пятого я скажу свой ответ.
Кольцо в ладони Бейбарсова исчезло, и вместо него появился перстень: серебряный с чернью и вставкой из тёмно-синего авантюрина.
- Возьми, - он протянул Элис перстень.
- Я не сказала «да», - напомнила своему любимому женщина.
- Ты не сказала «нет». Это не обручальное кольцо. Это магический перстень. Я заказал его для тебя ещё летом, когда мы были в Тибидохсе, но отдаю его только сейчас, потому что его надо было зарядить.
Алиса взяла с открытой ладони мага своё волшебное кольцо и посмотрела на камень: он был похож на маленький кусочек ночного неба с горящими на нём мириадами звёзд.
- Спасибо, - тихо сказала она и начала одеваться, но Глеб пытался её удержать:
- Уже глубокая ночь – останешься у меня.
- Если я стану твоей женой, будешь командовать, а пока не надо это делать. Не беспокойся за меня: если будут приставать – я никого не обижу. Ну, в смысле, что не покалечу, а не обделю собой. Да не напрягайся ты так! Я же пошутила! Не надо маня провожать, - остановила она Бейбарсова, увидев, что тот тоже начал одеваться, - я через пятнадцать минут буду дома.
- Держи, - Ирбис протянул ей небольшой узорчатый кулон в виде многолучевой звезды из белого металла на кожаном шнурке. – Это амулет на счастье.
- Ты моё счастье, - прошептала Алиса и, встав на цыпочки, взяла лицо любимого в ладони и легко поцеловала его в губы. Бейбарсов этот лёгкий поцелуй превратил в водоворот ощущений и эмоций, от которых у Алисы ноги подкосились. Она потеряла счёт времени и пришла в себя только когда почувствовала, что Глеб взял её на руки и несёт в комнату.
- Нет! Нет! – тяжело дыша, она выскользнула из его рук. Глеб сделал к ней шаг, но она бросилась к входной двери. – Котик, веди себя прилично! – сказала она пылающими от его поцелуя губами и, пока у неё были силы противостоять магу, захлопнув дверь, побежала вниз по лестнице.
«Жаль, - вздохнул Бейбарсов. – Но хватит ли тебе самой терпения на две недели?»
Кто-то позвонил в дверь.
«А ты просила две недели!» - обрадовано подумал он и открыл дверь.
На пороге стояла Зализина в трауре с кокетливой чёрной вуалью, спускающейся из-под меховой шапки.
- Глебушка, - бросилась она к Бейбарсову на грудь, - я такая несчастная! Он ушёл от меня… в окно… на смерть... Глебушка, любимый, пожалей меня!