НАЗВАНИЕ: Солнечные истории.
АВТОР: Asya (Глафира)
БЕТА: Нет
РЕЙТИНГ: нежнейший PG-13
ПЕЙРИНГ: Дмитрий Лотков-Ягун/Ольга Тузикова
ЖАНР: Романс-драббл
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Поколение детей Тани Гроттер и ее однокурсников, романтика сверх меры, отрывочность повествования - эдакие "кадры" из жизни героев, немного ПОВа.
САММАРИ: Дмитрий Лотков-Ягун веселый, болтливый и очень замечательный молодой человек, сын Ягуна и Кати, светлый. И Ольга Кузьминишна Тузикова замкнутая, неприступная темная магесса, дочь Шито-Крыто и Кузи Тузикова. Что их объединяет? На первый взгляд ничего, а если вглядеться получше - то понимаешь, их объединяет самое светлое, неожиданное и необъяснимое с научной точки зрения чувство.
РАЗМЕР: Мини, возможно со временем перерастет в миди.
СТАТУС: Можно читать как завершенную историю - все довольно прозрачно, но автору нравится писать о своих героях, он до бесконечности может дописывать драбблики.

***
Дмитрий Лотков-Ягун обожает пылесосы, да так, что каждое утро, несмотря ни на что, летает над Тибидохсом и его окрестностями. И в дождь, и в ветер, и в мороз.
А сегодня выпал снег. Он выпадал и вчера, но это другое. Сегодняшний снег какой-то волшебный. Легкий как пух, он, кружась, ложится на мягкие, даже внешне сугробы. Снежинка, к снежинке, все как на подбор резные, красивые, индивидуальные. В детстве мама говорила, что у деда мороза есть помощники, которые все лето их вырезают. Странно, но Лотков до сих пор это помнит.
Даже небо любуется этим сегодняшним снегом, замерев в каком-то йогуртово-молочном состоянии. И Димке почему-то хочется узнать, а что если горсть снежинок подбросить в воздух? Пролетая над Тибидохским двором, он видит Пельменника, расчищающего дорогу. Снег порхает, срываясь с лопаты циклопа. Лотков-Ягун довольно улыбается.
В парке, где каждое деревце покрыто невесомой шапкой пушистого снега, гуляет девушка. Из-под шапочки выбиваются темные волосы, а руки в пестрых варежках ловят снежинки. Если присмотреться, можно увидеть восторг и восхищение – искреннее, почти детское. Неизвестная красавица, а Димке почему-то нравится думать, что она непременно красива, осторожно идет по дорожке и удивительно гармонично вписывается в почти сказочную картину. Снежинки блестят так, что можно рассмотреть каждую грань их узора. Дима рассматривает, рассматривает он и девушку – она кажется незнакомой.
И только спустя какое-то время, пригласив на свидание Тузикову, он узнает пестрые перчатки и их обладательницу, но обо всем по порядку.

***
Коридоры по утрам особенно хороши для прогулок. Там царит безмолвие, но не пугающее, не давящее как ночью, а живое и спокойное. Шаги эхом отдаются от каменных стен, а в полосах света танцуют пылинки.
Девушка тихо ступает легкими туфлями по коридорам, проходя один за другим и не слишком заботясь о направлении, подходит к Большой Башне и садится на огромные ступени. Из окна-бойницы ей в спину светит солнышко. Утро почти удалось.
С правой стороны доносятся пыхающие, ворчащие звуки, а вслед за ними появляется светловолосый парень верхом на пылесосе. Он, весело напевая, летит по коридору в сторону Зала Двух Стихий, размахивает руками, улыбается и вообще несет в мир позитив. Ольга сидит достаточно высоко, чтобы ее не заметить, потому, наверное, парень столь раскованно себя ведет, ну и заодно нарушает мыслимые и немыслимые правила, успевая по дороге рисовать человечков белым мелом на стенах.
Оля впервые так открыто и широко улыбается, глядя на него, и даже не одергивает себя. Он действительно, очень-очень мил, а еще весел и забавен… Надо же, лететь на пылесосе на завтрак! Тем более в Тибе!

***
-Димкааа! Димкаа, иди сюда! – кричит Черноморов, его друг и главный раздолбай всея Тибидохса. Стоит у Ворот и шапкой машет, а то вдруг Лотков-Ягун его не увидит – не увидишь его, как же!
- Чего надо? – по-деловому осведомляется подлетевший на пылесосе Димка.
- Сегодня после отбоя посиделки в комнате Яночки Морозовой.
- Ну твоя дама сердца, ты и иди…
- Нифига подобного, идем вместе, - протестует Семен Черноморов.
Вечером оба идут в комнату Морозовой, там шум, гвалт и чуть ли не половина курса обоих отделений. В углу кто-то разливает с трудом где-то добытое спиртное, на кроватях расселся народ и слушает пиликанье незабвенной Морозой, в семье которой все играют на скрипках. Димка от этого скрипа не очень-то в восторге, или это Морозова играет не очень – он еще не решил. Подходит к кровати и плюхается на освободившееся место, в аккурат рядышком с симпатичной девчонкой с темного. Как ее там… Ольга, да? Темное отделение четвертого курса так и пестреет девчонками – и откуда только взялись столько магесс?
- Привет, Оля. Как поживаешь? – спрашивает он, не особенно надеясь на любезный ответ, говорят девица строптивее некуда.
- Привет, неплохо, - пожимает та плечами и отворачивается. На самом деле от того, что не может сдержать улыбки глядя на сияющего хорошим настроением Лоткова-Ягуна, но ему об этом не следует знать, по мнению Ольги.
- А не подскажешь что такое Иванова трава? – неожиданно выдает Димка.
- Что-что? Зачем тебе эта трава? – удивленно оборачивается к нему Тузикова.
- Ну я в книжку одной вычитал, а для чего она не знаю.
- Иоаннова трава это зверобой вообще-то, хотя некоторые необразованные английские травники утверждают, что это папоротник…

***
Стадион ликует и неистовствует, люди кричат и ругаются, болея за своих любимчиков. Да-да, вы правильно понимаете, я самым тривиальным образом сижу на трибуне Драконбольного поля, где сегодня проходит скоростной залет межшкольного масштаба. (Тьфу, заразилась манерой нынешнего комментатора!).
Я правда-правда отважно сопротивлялась, но эти глупые девчонки достали меня своими приставаниями и насильно приволокли сюда.
Перед стартом выстраиваются крутые парни в модных комбинезонах  и кожаных куртках, у их ног сверкают дорогущие пылесосы самой последней марки. Пафосное и бессмысленное зрелище, на мой взгляд. Я развлекаю себя как могу - подсчетом синих курток или соотношением блондинов и брюнетов.
Удивительно, но среди напыщенных и высокомерных спортсменов я замечаю улыбчивого и подвижного, как-то забавно жмурящегося от солнца мальчишку. Благодаря не в меру болтливому комментатору узнаю, что это Лотков-Ягун, стартующий третьим номером. Мда, могла бы и сама разглядеть или догадаться.
Агрегаты взлетают, зрители аплодируют, а спортсмены выделывают разные эффектные фигуры. «Показательный пилотаж», - как говорит Надя, я с ней согласна. Парни срываются с места, наверное, судья дал старт,  я стараюсь не прислушиваться к болтовне девчонок.
- Вааааау… Какой красавчик, - визжит одна моя однокурсница, дал же Древнир фанаток драконбола мне на голову.
- И как целеустремленно он идет к победе! – соглашается другая.
Но тут вперед вырывается примеченный мною парень, ну да Дмитрий Лотков-Ягун, но мне приятнее делать вид, что я его не знаю. Понятия не имею, как ему удалось уговорить меня сходить с ним на свидание. Он, к слову, пока я размышляла о странностях судьбы, обгоняет соперников и выходит на финишную прямую. Я увлеченно слежу за ним взглядом, приподнявшись с сидения, невольно закусив от волнения губу. Словив себя на этом, чинно усаживаюсь обратно и с трудом удерживаюсь от мирного складывания рук на коленях - издеваться над собой так до конца.
- Ага, - хитро говорит Эмили, - понравился, да?
- Это здоровый интерес к лидирующему участнику, - отвечаю, пожимая плечами. Прекрасно понимая, что вру и что на свидание с ним схожу.
Эмилия недоверчиво кивает, и наконец-то оставляет меня в покое. Смешная она. Понравился – глупости какие, да ничего подобного! Просто он единственный заставляет меня радостно улыбаться одним своим существованием – я это давно поняла, курсе так на третьем, когда он постоянно опаздывал на завтрак и влетал в Зал Двух Стихий взъерошенный и сонно тер руками лицо, пытаясь в то же время отпить компот. Это теперь я знаю, что он и на самом деле влетал, оставив пылесос в нише около входа в Зал, а тогда я просто ждала его появления и улыбалась. Надя тогда еще радовалась, что у меня по утрам хорошее настроение, еще бы, глядя на Лоткова-Ягуна, оно не могло быть каким-либо другим.

***
Тренировка по Драконболу продлилась достаточно долго, чтобы Ольга успела повторить домашнее задание по сглазам, выпить пять-шесть чашек чая, выучить правила игры и имена игроков. Как можно не знать правила драконбола, спросите вы? Оказалось, что если никогда не читать газет, не смотреть по зудильнику спортивных передач и не бывать на матчах, то вполне-таки можно.
- Согласись, это было круто!
- Что? – уточнила занудствующая Ольга – нельзя так надолго оставлять ее скучать.
- Тренировка, бодроперцовый на одиннадцатой минуте, полеты. А как летает эта новенькая! Ты видела? Будто с пяти лет на пылесосе, - вдохновенно тараторил Димка.
- А что, это имеет большое значение? На мой взгляд, хоть вверх ногами летай, только мячи хорошо забивай.
- Имеет, в профессиональном Драконболе все имеет значение.
- А ты, значит, хочешь туда попасть?
- Конечно, больше всего на свете.
А Ольга вообще не знает, чего она хочет. Быть зельеваром? Это так просто, банально. Да и кто знает, может, несмотря на всю ее любовь к зельям, зельевар из нее получится посредственный? Хотеть же просто так она не умеет.
- А когда у вас следующая тренировка?
- Мм, завтра, потом послезавтра и послепослезавтра.
- Каждый день?
- Ага, а ты любишь ромашки?
- Как они связаны с драконболом? – скептически поинтересовалась Тузикова.
- Значит, любишь, - сделал вывод Лотков-Ягун.
«Блиин!» - подумала Оля, и это было только начало – на Димку не действовали никакие отвлекающие маневры, он будто чувствовал Тузикову без слов.

***
- Привет, - машет рукой Димка, увидев гуляющую неподалеку Тузикову.
- Приветик, - отвечает Оля, подходя ближе, не орать же с другого конца тропинки.
- Ты тут откуда? – спонтанно, как и все, что говорит и делает Лотков-Ягун в последнее время, где-то с того момента, как познакомился с Олей Тузиковой.
- Коротая свой досуг в этом совершенно непримечательном, ничем не интересном месте, - словоохотливо поделилась девушка, ничуть не смутившись, несмотря на то, что у озера дел никаких не имела. Не заметить его светлую макушку казалось Оле непосильной задачей, но говорила она всё с тем же вызовом, что и всегда:
- А ты? Как-то очень странно, что ты постоянно появляешься рядом со мной.
Лотков-Ягун задумался – ведь действительно странно. Но против он ничего не имел, ибо давно себе признался, что есть в Оле что-то безумно притягивающее и волнующее.
- А я за тобой слежу, - пошутил Дмитрий.
- Тогда я тебя заметила и рассекретила, - позитивно заметила его собеседница.
- Ага, закрой глаза, у меня траур.
- Зачем? – улыбнулась Оля, совершенно не улавливая логики.
- Как зачем? – удивился Дима, - Ты закроешь глаза и увидишь меня в трауре.
- Тогда я все увижу в трауре, - серьезно сообщила Тузикова, стараясь не рассмеяться.
- Природа скорбит вместе со мной, - согласился блондин. Ольга недоверчиво улыбнулась, но глаза всё же закрыла, и через мгновение почувствовала прикосновение губ к щеке.
- Что это было? – возмущенно поинтересовалась она.
- А что было? Тут что-то было? – довольно правдоподобно удивился парень.
Ольга же в ответ фыркнула и отвернулась, чтобы не разулыбаться слишком уж откровенно его выходке.

***
«Что же такое любовь? Нет, любви не бывает, это сказки» - думала Ольга.
Но вот в толпе мелькнула знакомая светлая макушка и сверкающая хромированная труба новенького пылесоса, и сердце Тузиковой пугливо забилось в груди. Где-то в глубине души родилась теплая волна, и на мгновение уголки губ изогнулись в улыбке. Хозяин пылесоса приближался, но Оле ведь все равно, он ведь всего лишь знакомый.
- Наше вам с кепочкой! – поприветствовал девушку светловолосый любитель пылесосов. Агрегат благоухал свежим майонезом и хитро поблескивал пузатым боком.
- Добрый день, - безразлично согласилась брюнетка.
- Ты тут откуда? – спросила она, чтобы прервать повисшее неловкое молчание.
- Мы заправлялись, - радостно возвестил парень, - даже топливо ещё осталось, - он достал из огромного кармана несколько пачек майонеза:
- Ой, что-то не то. Минутку, никто не разбегается, - он порылся в другом кармане и достал целую горсть конфет, суфле в шоколаде. Оля хотела было отказаться, но не устояла. Исключительно перед суфлешками, да-да, взяла несколько штук из приглашающее раскрытой ладони.
Такой веселый и непосредственный, с ним не получалось быть неприступной и холодной – Ольга это давно поняла.
- Пойдем есть мороженое? – предложил Лотков-Ягун и обезоруживающе улыбнулся. Девушка нахмурилась в тщетных попытках отговорить себя от подобной, несомненно, глупой затеи, но внезапно улыбнувшись, согласилась:
- А пойдем! – внутри было так светло и невероятно легко – как всегда рядом с Димкой.
И какая уж тут любовь-нелюбовь, когда сердце восторженно трепещет в груди при взгляде на Лоткова-Ягуна, с самым сосредоточенным видом ковыряющего шарики сливочного мороженого.

***
- Приветствую тебя Ольга ибн Тузикова, - смеясь произносит Димка, вручая девушке кулечек конфет и ромашку. Та улыбается в ответ, сияя золотистыми глазами, а он налюбоваться не может – как же хороша!
- И тебя, мой спаситель от острой сахарной недостаточночности.
- Оу, даже так? – он предлагает ей руку, та чуть смущаясь, берется за его локоть и продолжает лопотать.
- Да, ты прекрасно знаешь, что я жить не могу без конфет. Это такое счастье развернуть шуршащую обертку и надкусить сладкое великолепие.
- Только без кофет, или без меня тоже? – уточняет Димка, затаив дыхание и лукаво-ласково глядя на свою спутницу. Та поспешно разворачивает конфету.
- Не могу говорить с набитым ртом, - и с самым серьезным видом жует конфету.

***
- Ты что сегодня делаешь? – догоняет девушку играющий комментатор.
- Варю зелье от болтливости.
- Оль! – возмущенно.
- Чтоо? – улыбается она.
- Ты невыносима.
- Почему? Я сама невинность. – заявляет Оля и грозит пальчиком, - попробуй усомнись!
- Да разве ж я посмею? – хитро улыбается блондин и выхватывает школьную сумку из ее рук. Разумеется, Тузикова не возражает.
- Мы сегодня идем ловить бабочек, есть тарта… эээ… пироженки в общем, пить чай из термоса и собирать гербарии…
- Хорошо, идите.
- … а потом будем смотреть на звезды. Я зайду за тобой в четыре, - Димка быстро чмокнул Тузикову в щечку и унесся. Ольга хмыкнула и сняла заклинание со своей двери, до которой они так быстро дошли.

***
Зеленые чернила на Ольгином пергаменте тянулись бесконечной вязью слов. «Зловещие как кровь и зеленые как болотная жижа» - мысленно охарактеризовала чернила девушка.
Заглянувший в Олькин пергамент Димка восхитился:
- Оу, у тебя чернила цвета детской неожиданности. – И этим испортил Олино о них мнение. Тузикова скривила губы в подобии улыбки и тщательно конспектировала речь Медузии Горгоновой уже не витая в поэтических облаках.

***
Иногда Димке казалось, что эта заносчивая девчонка его не любит. Ольга кивала и говорила, что так и есть. Легче от этого депрессирующему играющему комментатору не становилось.
Накануне они поругались. И впервые так сильно. Глаза Лоткова-Ягуна подозрительно слипались, а от подушки пахло пролитым майонезом.
Дверь скрипнула, в комнату вошла Оля.
- Привет.
- Вообще-то дверь была закрыта на светлое заклинание, - отстраненно сообщила светлая макушка. Тузикова неопределенно хмыкнула.
- Ты очень на меня обиделся?
Димка промолчал.
- Это бессмысленно обижаться на слова, которые ничего не значат. Значат только поступки, - своеобразно объяснилась девушка.
- С каких пор «мне плевать на тебя» ничего не значит? – недовольно побурчал Димка из-под подушки.
- С того момента как были произнесены, - нежно сказала Оля, пропуская сквозь пальцы светлые Димкины волосы, потом коснулась губами его макушки.
- Вечером у лестницы двух Атлантов, приходи, извиняться буду, - шепнула она, выходя.

***
-  Вспышкус Гробулис!
- Тузикова, черт тебя дери! Ты издеваешься?! Зеленые искры! Откуда, блин? – кричит ошарашенная Надя. Оля качает головой: Наде показалось, и самой Оле тоже.
- Хорошо, давай еще раз, - быстро отошла подруга.
- Вспышкус Гробулис! – и сразу следом, - Туманус Прошмыгус, - и вместо ярко-алых искр из кольца грозной темной волшебницы вылетали нежно-розовые и даже дохло-зеленые.
- Это все потому, что ты по ши влюблена в своего светленького Лоткова-Ягуна, - с присущей ей прямотой заявляет Надя.

***
Осень на Буяне выдалась теплая. Бабье лето в самом разгаре: в прозрачном воздухе летают белесые паутинки, солнце не палит как летом, а неторопливо прогревает до дна души. Всё вокруг будто залито медовым золотом – тягучим и сверкающим.
Дима и Оля гуляют по парку. Он рассказывает ей о том, как во время каникул они с папой побывали на чемпионате мира по драконболу. На вопрос интересно ли ей, Тузикова неизменно удивляется почему она вообще его слушает, формулируя мысль по-разному.
- А потом он отправляет заговоренный пас, пятый номер не угадывает контрзаклятье и через мгновение красочно взрыхляет песочек, - увлеченно повествует Лотков-Ягун.
Оля картинно закатывает глаза, не переставая внимательно слушать.
- Слушай, а давай полетаем? – вдруг предлагает неугомонный Димка.

Ветер свищет в лицо, а в сердце закрадывается беспричинное счастье. То ли держащие Олю за талию руки Димки, то ли сам по себе полет вызывает такое умиротворение и одновременно восторг.
- Тузикова, давай после Тиба поженимся? – ни с того, ни с сего выдает играющий комментатор.
- Чего? – от неожиданности Оля чуть не падает с пылесоса, но Димка крепко ее держит.
- Ну, ты мне замечательно подходишь, - поясняет Лотков-Ягун.
- А ты мне – нет, - смеется Тузикова.
- Меня это не остановит, - с улыбкой уверяет ее парниша, обнимая с еще бОльшим энтузиазмом.

***
Это была плохая идея. Определенно плохая. А как же? Встречать новый год – семейный вроде бы праздник в Тибидохсе. С Димкой.
- Лотков-Ягун, чтоб тебе шоколада не забыть, - возмущалась себе под нос Оля, накрывая на стол в гостиной темного отделения. Димки еще не было.
Вокруг сверкали огни гирлянд, отовсюду пестрели листочки остролиста – без которого Ольга отказывалась праздновать новый год, и свисали венки омелы – без которой отказывался что-либо встречать уже Дима.
Дело в том, что ее родители уехали отдыхать на Сейшельские острова, а у Димкиного папы чемпионат, на который вслед за ним уехала  и мама. Димка нашел это замечательным поводом… Тем более что все ученики с темного разъехались по домам.
Дух новогодней сказки витал в воздухе, а зачарованные серебряные звездочки пели праздничные песенки. Одна нахальная звезда упрямо садилась на волосы и нос Оле. Та сердито отмахивалась.
- Олька, с новым годом, с новым счастьем! – веселым вихрем ворвался в гостиную Лотков-Ягун. Тузикова я улыбкой обернулась, вытирая пальцы о влажное полотенце.
- О, да ты тут готовишь, - обрадовался Димка, подходя к ней и целуя в щечку.
Оля нахмурилась: - Как ты можешь подозревать меня в таких возмутительных вещах?! – сказала она, хотя оливье и прочие новогодние закуски готовила сама.
- С точки зрения лопухоидной психологии в тебе говорит дух противоречия и неприятия собственных желаний, - с умным видом заявил парень.
- А в тебе неугомонность, - мягко отмахнулась она, - Закрой глаза.
Димка с готовностью зажмурился, ожидая что его сейчас поцелуют, а Ольга с улыбкой выудила из-под дивана коробку в яркой подарочной обертке и поставила под елку к сияющей армии других новогодних подарков.
Лотков-Ягун приоткрыл один глаз и расстроился, не увидев в непосредственной близости от себя Олю. Сел у потрескивающего камина, выкладывая горки конфет и золоченых орехов. Оля подошла к нему и щелкнула по носу:
- Ты меня любишь?
- Само собой, - кивнул он, улыбаясь от уха до уха, - А ты меня?
Тузикову, разумеется, спрашивать бесполезно.
- Неа, - подмигнула она и поцеловала Димку в губы. Тот ничего не имел против такого ответа.

***
Выпускной. Платье. Танцы до упаду и веселье, – которого с таким нетерпеньем ждали все ученики Тибидохса.
Искрящаяся ткань платья отливает в свете хрустальных, безвкусных, ламп, а я не верю, что моя школьная жизнь вот-вот закончится.
Спускаюсь по лестнице, внизу которой стоит Димка в костюме. Я на него совсем-совсем не смотрю, думаю, как бы не упасть. Тьфу, ты… нога все-таки срывается со ступеньки. Он оборачивается с улыбкой на лице. Я серьезна, я совершенно серьезна и абсолютно не думаю о Димке, и я вру. Да, потому что никак не получается выбросить его из головы. Особенно когда он так счастливо улыбается и особенно когда я иду на выпускной с ним.
- Красавица, - восхищенно говорит он, когда я подхожу к нему, а у меня от этого восхищения сердце сбивается с привычного ритма и язык прилипает к небу, как в пресловутых любовных  романах.
- Ты тоже ужасно выглядишь, - раньше, чем я успеваю подумать, вырывается у меня явно из вредности. Лотков-Ягун удивленно смотрит на меня своими серыми глазами, а потом вдруг начинает смеяться.
- Спасибо, родная, - как-то очень искренне и душевно он говорит, и у меня все теплеет в душе от этих слов.
- Я тебе не родная, - на всякий случай отрицаю я.
- Ещё не вечер, - легкомысленно откликается он, а шкала моего настроения неумолимо ползет вверх
Я говорила, как ему идет костюм? Так вот, очень-очень идет, но серьезности нисколько не прибавляет, и это мне нравится. Мне, в общем-то, нравится все, что связано с Димкой.
- Выйдем в парк, - предлагаю я и добавляю, чтобы он не подумал чего, - рано ведь. Чего стоять в пустом зале?
Димка как-то подозрительно весело и хитро улыбается.
- А если я не хочу?
- Хочешь, - не очень, впрочем, уверенно заявляю я и смотрю в глаза цвета расплавленного серебра.
- Неа.
- Пойдем, - тяну его за руку.
- Не хочу, но если ты меня поцелуешь, я подумаю, - Ну обнаглел, точно! Я возмущенно отворачиваюсь, по щекам растекается румянец. Он замечает, но облегчать мне задачу не собирается, вредный.
- Ну раз ты не хочешь…
Я безнадежно вздыхаю и быстро касаюсь губами его щеки, про губы разговора не было. Кожа у него нежная, прохладная и пахнет умопомрачительно.
Мы медленно хрустим по парковым дорожкам, Димка о чем-то жизнерадостно вещает, а я держусь за его руку и счастливо вдыхаю вечерний воздух. Сумерки тихо ложатся на старый парк, очертания предметов становятся расплывчатыми. Вот-вот в Зале Двух Стихий зазвучит музыка и будет объявлен первый танец.
- А ты знала, что чувство юмора – это самая лучшая защита от невежества? – с гордостью интересуется играющий комментатор, а я не слишком понимаю, что он имеет в виду.
- Догадываюсь, - отвечаю я, в то время как мы неторопливо возвращаемся в замок.
- Постой, -  останавливает меня Димка, притягивает к себе и, отчего-то с тоской во взгляде, мягко целует. Так бесконечно ласково и трепетно-нежно, как целуют только по любви. И чтобы растворилась грусть в его глазах, я отвечаю ему со всей любовью, на которую только способна, кладу руки на его плечи и растворяюсь в нем. Ведь слова не имею значения, имеют значение только поступки.

***
Вторые сутки было холодно, непозволительно холодно. Замотанная в плед, Ольга сидела в кресле у камина, прихлебывала опротивевший сладкий чай, и дрожала. Жар от огня не согревал замерзших рук, ног и холодного-холодного носа. Прохладный воздух пробирался в складки пледа, полз по обнаженному запястью под свитер, ближе к сердцу. Тузиковой было безразлично, ну и холодно еще.
Вчера, рано утром, или уже позавчера, они поругались с Димкой. Она кричала, что он невнимательный и думает только о своем драконболе. Да-да, на самом деле ей просто не хватает его внимания, заботы и любви. А он возмущался, что Оля не интересуется его делами, его жизнью. У него есть какая-то отдельная, лично его жизнь? Как оказалось, Ольга – та еще ревнивица. Димка ушел, громко хлопнув дверью. Ольке вторые сутки холодно. Она не плакала и не била посуды, ей без-раз-лич-но.
Огонь в камине трепещет – от распахнутой двери тянет сквозняком. Лотков-Ягун вернулся.
Тузикова выбегает в коридор, обнимает Димку крепко-крепко. Тот смеется, целует ее в нос, в холодные губы, шепчет, что она глупенькая, и он ее никогда не оставит. Оля верит, кивает и отвечает на поцелуи.
А холод? Холод вытеснен из этого дома на многие-многие годы. Утром Дима с Олей обязательно помирятся, а через полгода Оля станет… а впрочем, всему свое время.

***
Солнечный свет льется в открытое окно, от этого становится жарко и душно под одеялом. «Надо будет передвинуть кровать к стене» - в который раз подумала Оля, потягиваясь и выползая из-под одеяла. Хочется поспать еще, но слишком неуютно в полыхающей жаром постели. А еще, вместе с девушкой пробудились и мысли.
«Так невероятно, смотреть на эти губы, подрагивающие ресницы… Я когда-нибудь устану им любоваться?» - с возмущением додумала девушка. В это время парень завозился и распахнул глаза.
- Ты меня разбудила, - весело сообщил он, заметив Олин взгляд.
- Нет, - отрицательно помотала она головой.
- Иди сюда, - задорно позвал Димка, а это был именно он. Оля фыркнула, и положила голову ему на плечо. Димка обнял ее и поцеловал в пухлые со сна губы.
- Оль, поцелуй меня, - попросил Лотков-Ягун, обожающий редкие моменты, когда девушка проявляет инициативу и целует его первой.
- Может, тебе еще кофе в постель принести? – лениво и разнежено спросила Оля, все еще не утратившая привычку язвить и подтрунивать над всеми вокруг.
- Тащи, - весело согласился Димка.
Оля щелкнула его по носу и, смеясь, увернулась от ловких рук. Но тут удача отвернулась от Ольги – она зацепилась прядью волос за пуговицу на подушке и была ожидаемо поймана. Лотков-Ягун нависал над девушкой, улыбаясь и рассматривая крапинки в солнечных глазах.
- У тебя на носу лучик танцует румбу, - выдал он. Умиляясь нелепостью ситуации, да и Димкой тоже, Оля потянулась и звонко его поцеловала. Лотков-Ягун, довольно жмурясь как сытый котище, перехватил инициативу: погладил по щеке, обвел пальцем дуги бровей, контур губ – едва касаясь чувствительной кожи, а потом плюнул на все и с наслаждением поцеловал Ольку.
Лучик весело скакал по золотому ободку на безымянном пальце Дмитрия Лоткова-Ягуна.

Отредактировано Asya (28 августа, 2013г. 22:34:25)